Детей нам Бог не посылал, хотя в браке были 5 лет, а всё никак. И жили ещё бедно, практически впроголодь. И к бабушкам-знахаркам ходили, и на луну обряды делали, и в чисто поле здравницу просили, а всё никак. Отчаялись мы с мужем Васей, и свекровь уже наседает, что сил нет, хоть давись иди. И вот сон мне однажды приснился, будто в поле работаю, а передо мной женщина в чёрной одежде явилась. Хоть и в чёрном она была, но не страшно было, а наоборот, такое чувство защиты, что ли. Так эта женщина сказала сурово мне:

- Знаю я твои беды, но ты не переживай - задуманное исполнится, только жди. Дочь твоя вас спасёт, будете в достатке жить. Только судьбе не сопротивляйся, как дам - так и будет!

Проснулась я и побежала матери рассказывать. Матушка моя обрадовалась, сказала, что это Богородица тебе явилась, благословила тебя, значит, будут у вас детки.

И вправду, через годок родила я девочку, Марфой назвали, счастью не было предела. Потом снова счастье, ещё одну девочку родила, Зиной назвали. И вроде радость-то какая - детей своих растить, да нет, война началась, ушёл Вася на фронт. Тяжело было, не передать словами. Голод, разруха, немцы гоняли нас из деревни в деревню, и тут я поняла, что опять брюхатая. Вот только радости уже не было, а одни слёзы. Дети плачут. Есть хотят, небольшой огород посадили, так немцы пришли, подожгли всё, нас в сарае 4 дня держали. Страх, да и только. А время к родам близится, старшая дочь ещё заболела после сарая. Но в срок родила я третью девочку, да только ни сил, ни веры не осталось, и грех я большой совершила. Нас немцы как опять погнали с деревни, так я её и оставила у печки, закрученную в тряпки. Деревню ту немцы до последнего деревца сожгли, там и сгорела моя ещё не названная дочь.

Потом наши отвоевали часть территории, стали мы жить да хозяйство ставить.

Вы спросите, часто ли я вспоминала свою дочь? Я отвечу - каждую минуту, я осознавала, что я убийца собственного ребёнка.

Сильно постарела я от голода, холода и слёз, которые лились по ночам. А днём - поле, работа и дети, которые не знали радости человеческой.

Но время шло, война закончилась, Вася мой вернулся с войны без руки. Работать ему нельзя, так мелкими делами на деревне перебивался. Дочери подросли, старшая вышла замуж, младшая пошла дальше учиться, а я с кучей болячек не представляла, как дальше жить.

А потом Вася помер, старшая дочь Марфа уехала с мужем в другую деревню, замуж она удачно вышла, деньги сначала присылала. А младшая Зина связалась с алкашом, учёбу бросила, да и сама запила. Стыдно мне.

И вот больная и брошенная жизнью, я обозлилась на весь белый свет.

И сон мне снится, будто я работаю в поле, молодая, и так легко мне работать. И тут опять женщина в чёрном. Я глаза на неё поднимаю и говорю, что виновата… Она же меня перебила и говорит:

- Только судьбе не сопротивляйся, как дам - так и будет! Что ж ты не послушала меня. Доченька твоя младшая Настенька была б тебе отрадой, выросла бы, замуж вышла бы за большого человека Николая, и всё бы у неё сложилось, да и тебе легче бы стало. А что теперь...

А я как зальюсь слезами, что ослушалась тогда, что вину свою во век не искуплю. И как мне было горестно, что умереть захотелось.

А женщина в чёрном говорит:

- Только не одну свою судьбу ты загубила. Николаю твоя доченька судьбой предназначалась, а что мне теперь с ним делать, его судьба тобой переписана. Придётся забрать его с собой, иначе по миру пойдёт, да и никому он тут не нужен. Колька-то сирота, а мог стать большим человеком. Но я тебя не виню, ты просто человек, живущий на земле, нас Господь судить будет.

- Как я могу попросить прощения у своей Настеньки? - говорю я. - Пусть не простит, но мне хоть попросить её надо. Пусть Коля хоть живёт, что ж из-за моего греха человек невинный пострадает.

- Анастасия и Николай тебя будут ждать, у вас ещё будет время поговорить.

Проснулась я и поняла, что жить больше не хочу, надо грех искупить, а как - не знаю.

И решила себя поджечь в своём доме, но закрыла мне тогда лицо Настенька тряпками, чтоб я не угорела. Я ей:

- Дочка, забери меня к себе, я хочу быть хорошей матерью, а не убийцей.

А тут пожарные приехали. Видно, умру в больнице. Земной самосуд для меня начало, продолжение пути искупления будет ведомо только мне, но после смерти.