Я чувствовал облегчение, чувствовал, что начал освобождаться от сковывавших меня боли и чувства тяжести, давивших изнутри и тянущих меня вниз на протяжении последних нескольких месяцев.
2 года назад у меня умерла бабушка. Как говорится, прогревали и стали жить далее. Я её очень любила, и она это понимала, даже когда у неё была деменция. Чего только у нас с ней не происходило. Но сейчас не об этом.
Он очнулся. Приход в себя оказался легче, нежели сие можно было предположить. Однако, попытка принять вертикальное положение не принесла желаемого результата.
Это моя история. Нет, это больше, чем история — это исповедь. Это дополнение к тому, что я уже рассказывала, но теперь я хочу, чтобы вы увидели всё как было.
- Добрый вечер. Вы не против? Похоже, здесь у стойки осталось единственное свободное место в баре.
- Конечно, не против. Присаживайтесь.
- Как-то особенно многолюдно сегодня, не находите?
- Мне сложно судить. Я в этом заведении впервые.
- Правда? Сомнительно. Это же местная достопримечательность.
Село, в котором всё замедлялось с приходом ночи, готовилось к празднику Ивана Купала. В воздухе стояла особенная, волнующая тишина, как будто сама природа прислушивалась к древним магическим ритуалам, которые происходили в эту ночь.
Колледж… Время, когда ты с головой погружаешься в новую жизнь, строишь планы и веришь, что впереди всё самое лучшее. Я выбрала этот колледж сама, но порой тоска подкрадывалась незаметно.
Случилось так, что я, оставив любимый город, работу, друзей и подруг, переехала к любви всей своей жизни в один из регионов (к слову, не пожалела о своем решении ни разу, но история не об этом).
Лето 1942 года было знойным, с невыносимо жарким солнцем, которое плавило даже мысли. Моя прабабушка, молодая и красивая, едва ли могла предугадать, как одно лето изменит её жизнь. Её тёмные волосы и улыбка, как у весеннего утра, пленяли сердца мужчин. Но её подруга, Лена, была иной — необычной. Длинные волосы до колен, которые в тени казались каштановыми, но на солнце вспыхивали рыжим огнём, притягивали взоры...
Миша копал долго. Копал усердно. Пот струями стекал со лба, мышцы спины и рук изнывали от усталости. И всё же он упорно, раз за разом, вонзал острие лопаты в землю. Не потому что любил копать или не умел остановиться. Нет.
