Наряд начальником караула в комендатуру стал моим личным нарядом. Когда приходила разнарядка, то эти два наряда на месяц были моими. Помощником, по нашим заведённым правилам, должен ходить прапорщик. Мне на постоянной основе назначили прапорщика Шишкова. Крепкий, спортивного вида, похож на тренированного атлета. Среднего роста и старше меня почти в два раза. Родом из-под Смоленска и, как оказалось, большой знаток деревенских баек.

Ночами, когда затишье на "Губе", ужинаем и ведём с ним разговоры о жизни. Тема деревенской магии и жутких случаев — его любимая тема. Я, почти не веря во всякие жуткие рассказы, воспринимал его как инструктора. Слушал внимательно и понимал, что он не выдумывает, говорит то, что знает или через что прошёл.
Веришь, не веришь? А кто знает?! Может, так всё и есть в этом мире. Поэтому я его рассказы и рекомендации слушал внимательно, а вдруг пригодится в жизни.

— Я родился в деревне недалеко от Смоленска. Росли мы с моим самым близким другом на природе и среди деревенского люда. С общими проблемами, суевериями, легендами и домыслами. Только я знал, да и он от меня не скрывал, что его мать ведьма.

Пока были совсем маленькими, мы не обращали на эти рассказы и разговоры никакого внимания. Придумывали свои игры. Ходили на рыбалку, за ягодами и за грибами. Мать его относилась ко мне как к сыну. Мои тоже Кольку любили, и мы с ним практически жили на два дома. Где застал обед, там и обедаем. Кто из нас захворал, так суетились все: его мать, мои родители.

Побегут к медичке или в район отвезти — это всегда, даже среди ночи. Мы бегали босиком по росе, купаться начинали с мая. К этому ещё молоко от своей коровы и сало домашнее. Одним словом, мы с ним росли крепкими детьми и болели очень редко.

Когда подросли, я уехал в Смоленск, но почти каждые выходные приезжал домой к родителям. Другими словами, мы дружбу не теряли. В народе, в деревне упорно говорили, что мать его ведьма. Я пропускал это мимо ушей, считал всё сплетнями.

И только через несколько лет стал задумываться: "Правда ли это?" У друга спросить сначала стеснялся, а потом спросил. Приехал на выходные к родителям и утром в субботу побежал к ним. Мать его поехала в район к своей сестре, и он был один дома.

— Давай за встречу выпьем по рюмашке. У меня есть отличный самогон.

Выпили, закусили, потом повторили. Я решился задать свой вопрос.

— Скажи, Николай, а что люди говорят про тётю Машу? Правда, она ведьма?

— Знаешь, Вить, как я к этому отношусь? Ведьма от слова ведать. Сколько к ней людей приходят с проблемами? Да ты и сам знаешь. Видел небось, что постоянно идут с просьбами. Кого вылечила, кому помогла по жизни? А злые языки всегда были.

— Ну ты понимаешь, что травами можно лечить? Допускаю, что какими-нибудь заговорами. Но чудес, о которых говорит народ, не бывает. Не могу поверить.

— Пойдём, покажу что-нибудь. Мать мне решила знания передать. Постепенно учусь у неё.

Мы вышли с ним во двор, и он пригласил меня зайти в сарай. Потом, спустя время, я себя спрашивал: "Боялся ли я? Дрожал от страха?" Нет! Абсолютно. Это же Колька, как брат мне.

Он подошёл к столбу, который подпирал крышу сарая, где было место для коровы. Столб от боков коровы за годы так был отшлифован, что блестел как лакированный. Что-то сказал очень тихо и рукой сделал в воздухе какой-то знак. Нашёл на столбе маленький сучок и с усилием, с треском отломал его.

Никому никогда я бы не поверил, если бы кто начал подобное рассказывать. А тут я видел своими глазами. Из обломанного сучка брызнуло молоко и побежало по столбу, как сок берёзовый, но только очень обильно. Я опешил и несколько мгновений смотрел на него как на фокусника. Потом он сказал:

— Я не волшебник. Я только учусь. Пошли за стол.

Шёл за ним и молчал. Что мне думать? Как мне не верить своим глазам?

В следующий свой приезд я пришёл к ним поздравить Николая с днём рождения. Попал за накрытый стол. Тётя Маша, Николай и я. Гостей они приглашать не любили. Я никогда не видел, чтобы у них собиралась компания, приходил кто-нибудь на праздник. Даже сестру тёти Маши не видел никогда.

Сидим втроём за столом. Один тост, потом второй, и вдруг стук в дверь. Тётя Маша подхватилась из-за стола и пошла открывать. Заходит в дом женщина, в большой тоске и видно, что недавно плакала.

— Ты принесла, что я просила?

— Да, вот. — Она достаёт из пакета поллитровую банку с водой и отдаёт тёте Маше.

— Подожди здесь. Я сейчас.

Сама с банкой зашла в чулан и прикрыла дверь. Я понимаю, что меня, как и сына, она не стесняется, не таится. Держит за своих. Прошло не более пяти минут. Тётя Маша вышла из каморки с таким видом, будто она в одежде сидела в парилке, в бане. Пот градом и вся распаренная, красная. Отдуваясь, она сказала женщине:

— У вас в усадьбе завелись ёжики. Целая семья. Живут под сараем!

— Да, пришли два взрослых ежа. Скорее всего ежиха и ёж, а теперь у них семья. Родились маленькие и очень симпатичные ежата. Мы их молоком подкармливаем.

— Они не пришли! Их подбросили в ваш двор. Вспомни, с чего у вас начались раздоры и пьянки мужа? С какого времени всё пошло наперекосяк?

Женщина задумалась ненадолго. Что-то подсчитала про себя и ответила:

— Да. Я не обращала внимания, но по времени так оно и было. Всё совпадает. Что же делать? Как поступить, чтобы вернуть всё?

— За свои действия нужно платить, — сказала тётя Маша. — Не всегда деньгами можно откупиться. Поступай, как хочешь, но чтобы поставить на место свою жизнь. Вернуть, как всё было, тебе придётся переступить через свои чувства и отношения к окружающему миру. Прежде чем отвечать, отказываться, подумай о детях.

— Детей люблю, мужа люблю и мне кажется на всё готова, чтобы счастье вернулось в наш дом.

— Хорошо! Делать много не надо. Поймай всех ежей. Два больших и всех маленьких. Смотри не упусти никого. Посади в мешок и, когда утром будешь топить печь, брось его туда в огонь. Сгорят ежи, и всё вернётся.

Женщина стояла с открытым ртом и неморгающими глазами. Ужас отражался на её лице. Через несколько минут она прошептала:

— Как и их деточек пожечь?

Отдуваясь от своей парилки, тётя Маша выдохнула:

— Да, это и есть плата за своё счастье.

Женщина, сразу постарев на несколько лет, согнувшись, вышла из хаты.

За столом все мы сидели молча. Никто не говорил ни слова. Я сидел молчал и думал: "Что нового я узнал? Она ведьма. Я это знал и от меня ни Николай, ни сама тётя Маша не скрывали этого. Поступает так, как умеет."

Но теперь, пользуясь случаем и, наверное, расслаблением от алкоголя, я стал расспрашивать её:

— Тёть Маш? Она спалит ёжиков? И, как вы узнали всё это? Что за напасть на эту несчастную женщину навалилась?

— Муж её подгулял в соседней деревне. Ну что по пьянке не бывает? А там вдовушка. Живёт одна. Вот и захотелось ей простого бабского счастья. Пошла, я полагаю, к местной ведунье с просьбой и оплатой за услуги. Та всё сделала, и вот теперь мне приходится работать.

— А не обидится та знахарка из той деревни на вас? Что мешаете ей?

— Нет! Нисколько. Мы как весы. Она сделала, я отшептала. Я сделала, она поработала. И у этой женщины своя семья. И ради неё она согрешит, бросит ежей в печь.

Тётя Маша под хмельком разговорилась:

— Кстати сказать, то, что я делаю, назад повернуть никак не могу, и она своё не может. Когда есть необходимость, я посылаю людей с моим наговором к ней, чтобы отговорила, и наоборот.

А узнать? Узнала просто. Если, конечно, знаешь своё дело. Она по моей просьбе принесла мне воды, которая отстояла в её хате неделю. Вода видит всё и запоминает больше, чем люди. В чулане я раскрутила воду и определённым заговором попросила тёмную силу показать мне суть дела. Почему такое произошло и как сделано? В воде всё видно.

— Тёть Маш, а что вы всегда норовите при встрече человека вокруг обойти? Даже меня пытаетесь. Мне приходится выкручиваться.

— Так, забавы.

— Но в деревне говорят, что когда обойдёте кого вокруг, то обязательно случится неприятность. То палец порежешь, то телега сломается, а то украдут что-нибудь.

Помолчав немного, она с горькой улыбкой ответила:

— Не сделай подлянку, потом всю ночь меня колупают, щипают, пихают и мучают. Не спрашивай, перед кем я отвечаю за свои поступки и кто меня наказывает.

— Вы сказали забавы, а что же тогда не забавы?

— Это когда нечисть или сущность отправляешь собирать к кому-нибудь песок под порог. Заговорённый песок и высыпанный прошлой ночью. Все домочадцы перешагивают через него за день много раз. Жизни у них нет. Достатка никогда не будет. Болезни и скандалы. Ничего хорошего. Сущность, собирая песок по песчинке, на всю жизнь беды хватит. Но самое страшное — это мак. Он чёрный и найти его ночью сложно. Нечисть злится. Очень злится, и в этом доме никому не жить. Покойник за покойником. Все уйдут.

Я заметил, что тётя Маша старается избегать слов "ведьма", "нечистая сила", "колдовство", называя всё более мягко, сглаживая углы.

— А как говорят в народе, что в конце жизни вы должны передать свои знания другому человеку?

— Ну у меня таких проблем нет. Я спокойна. Учу своего Николая всем своим премудростям. У него способности от рождения. А передавать обязательно тому, кто моложе тебя, чтобы наши знания молодели и жили. Достаточно прикоснуться к руке того, кому хочешь передать. Эстафета своеобразная.

— Не верится мне, что можно передать знания просто прикосновением. Даже таблица умножения не передаётся по крови или простым касанием руки. Обязательно надо учить наизусть каждому в отдельности.

Тётя Маша засмеялась, покачала головой:

— Да! Да! Да! Знания не грипп, вирусами не передаются. Я не зря сказала "эстафета". После сорока дней к вновь посвящённому обязательно придут те, кто рядом. Если человек уедет, то всё равно рядом будет кто-нибудь из знающих, где бы он ни был. Они всему научат.

— А если не захотел учиться? Отказывается от таких знаний?

— То передача умирает вместе с ним. Потому многие, кто не желает обрести такие способности, стараются не допустить, чтобы к ним прикоснулись перед смертью. Про крышу ты знаешь, что ломают, когда дают умереть ведунье. Это всё байки. Девятая плаха на потолке по счёту от умирающей. Выбивать её нужно с определённой молитвой.

— А как же иконы, у вас висят дома и в церковь вы ходите?

— Иконы иконам рознь. А в церковь ходим, чтобы не отличаться от простых людей. Хотя это наше слабое место. В городе ты только в церкви можешь определить, кто есть кто. Повернись спиной к иконостасу — сразу начинает гореть позвоночник. Терпеть нельзя. Поэтому из церкви выходят ведуньи задом наперёд, то есть спиной в дверь. А когда молятся, то крест за спину закидывают.

— Как это за спину?

— Представь, будто ты в воде по пояс, и правой рукой после того, как перекрестился, внизу живота воду за спину быстро загребаешь.

— Тёть Маш? Подскажите для меня лично. Если что-то не клеится или не здоровится, есть подозрение на подклад, то с чего начинать? Что искать, перед тем как пойти к специалисту?

— Первым делом надо проверить подушки. Это самое главное. Пуховые подушки, перины — это то, на что ты сам добровольно в конце дня кладёшь свой мозг, своё тело. Если надо получить власть над тобой, то лучшего места не сыскать.

— Как проверить подушки? Если они зашиты на фабрике и к ним никто не подходил.

— Кого послали для этого дела, тот подойдёт и сделает всё, что надо, не распарывая наволочки.

Здесь за весь разговор у меня впервые побежали мурашки по спине. Так что выходит, мы беззащитны? Вокруг нас мир, которого мы не видим?

— А что в них может быть? Пух, перья?

— Гнилые щепки от гроба, нитки цветные, кости куриные, пух свалявшийся. Что угодно может быть. Вытащи и сожги, только не в квартире. А лучше к специалисту отнеси. Узнаешь, кто и за что на тебя взъелся.