«Срочную службу я проходил в пограничных войсках и в первый же год получил тяжелую травму. Так я попал в госпиталь краевого управления КГБ. (Мы их в шутку звали «старшими братьями».)

В двухместной палате со мной лежал старичок, полковник-отставник. Он рассказал мне очень странную историю…

Дело было в Калининграде, где мой сосед по палате служил после войны молодым майором. Служба радионаблюдения засекла в эфире незарегистрированный радиопередатчик.

Местоположение его было точно запеленговано: старинный дом на одной из главных улиц города. Но самый тщательный обыск никаких результатов не дал. На следующий день неведомый передатчик снова вышел в эфир. И снова его не нашли. А на третий день пришла расшифровка перехваченной передачи, и она повергла чекистов в еще большее недоумение…

Шифр был наш, только очень старый, давно снятый с использования. А текст такой: «Из разговора с офицерами (даже фамилия, звания, номер части) стало известно, что немецкое командование планирует начало военных действий против СССР не позднее чем через 3 дня, т.е. не позже 22 июня…»

Перекопали массу архивных документов. У себя ничего не нашли, а в архиве Кенигсбергского (Калининград раньше был немецким Кенигсбергом) гестапо, захваченном в мае 1945 года, нашли документ…

20 июня 1941 г. гестапо была выявлена группа советских «радиодиверсантов». Вопреки всем законам конспирации, разведчики выходили на связь несколько раз подряд, что позволило вычислить их местоположение (на той самой улице!). При аресте все «радиодиверсанты» застрелились…

«Собой пожертвовали, чтобы только убедиться, что сообщение принято, - закончил свой рассказ старичок-полковник. – А кто это был – мы так и не выяснили. О тех, кто предупредил, рассказывать не любили. Могли и документы изъять. А уж если провалились – и подавно!»

Грустная история! Но откуда же появилась эта радиопередача через 10 лет после войны? Искривление времени? Материализовавшиеся души погибших?»