Дикая боль охватила тело Ачи. Тихо пикнув, он остановился и схватился за собственный хвост. Мягкими лапками он нащупал чью-то руку и в ужасе замер.

Тусклый свет внезапно осветил небольшое помещение. На скамейке, держась за хвост Ачи, сидела девушка лет пятнадцати.

- Уууу, ведьма! – недовольно пробурчал чёрт, отбирая собственный хвост.

- Ачи, тебе не надоело? – устало спросила девушка.

- Что именно? Что мне пытаются оторвать хвост? Надоело.

- Не об этом. Зачем ты соседский дом спалил?

- Да в который раз я тебе говорю! Не делал я этого, - злобно произнёс Ачи. – Теперь я для тебя Анчутка Азазелевич, а не Ачи.

- Ну а кто же ещё у нас занимается мелкими пакостями?

- Дура.

С минуту они стояли, смотря друг другу в глаза, после чего чёрт фыркнул и тяжело сел рядом с девушкой.

- Ты же знаешь, что я не со зла людям гадости делаю. Проучить я их хочу, наказать. Вот не поверишь, сам я весь из этих желаний слеплен. Помнишь, например, как дед Тимофей повадился соседских кур воровать? У самого-то их втрое больше было. Жадность, значит. Вот я и повыдергал ему бородку. За каждое пёрышко по волоску. Всё честно. А тётка Лукерья в позапрошлый год с покойника золотой крестик сняла? Я ж точь-в-точь на ту же сумму у неё с огорода убрал. Ни на копейку не превысил. Мне-то не гоже, а ей уроком будет. Или Кузьмич нынче жену свою изводил, бил нещадно? Мне терпеть это? Вот я его на морозе и подержал малость, когда милушка его отпор дать собиралась. По замёрзшему телу даже бабьи удары сильны. Кабы не я, совсем бы распоясались люди. Да и чего я перед тобою оправдываюсь? Не ты ли трёх чужих мужей околдовала?

Обиженный чёрт от чувств чуть не упал со скамейки. Насупившись, он уставился в одну точку, как будто ничего другого его больше не интересовало.

- Хорош, хватит уже. Да только в толк никак не возьму, кто ж кроме тебя мог такое вытворить?

Чёрт набрал полную грудь воздуха, готовясь к очередной словесной перепалке, но, услышав из-за двери хриплый старческий голос, с силой выдохнул, отчего заметно уменьшился в размерах.

- Ох, дети! Опять шумим? Покою от вас нет.

- Тшшшш! – зашипела ведьма. – Банник проснулся.

- Да слышу. Не убежим теперь уж.

Тяжёлая дверь напротив скамейки со скрипом открылась. Из-за неё показался старик с длинной седой бородой. С трудом шагая и покачиваясь из стороны в сторону, он подошёл к скамейке и аккуратно сел между спорщиками.

- Ишь ты, чего удумали. Я там отдыхал, а они расшумелись.

- Дядя банник, горе у нас, - плаксиво начала ведьма.

- Да ты чего это, Верочка, плакать вздумала? – нахмурился старик.

- Не смотрите Вы на неё так. Это она специально кривляется, чтобы Вы загодя на её сторону встали, - тут же возмутился Ачи.

- Тогда сразу рассказывайте, что случилось-то. А я рассужу вас да дальше спать пойду.

- Да ныне у нас дом в деревне сгорел. Вот и бесится Верка, на меня свалить всё хочет. А я? Разве ж я мог? Дядька, да ты ж меня с рождения знаешь.

- Знаю. Да и Верку ещё маленькой помню. Она не будет шум на пустом месте поднимать. Давай, доча, рассказывай.

- Дядя банник, в деревне беда. Несколько домов один за другим сгорели. Чую, что дело не чистое. Без колдовства не обошлось. Но понять не могу, что к чему. А у нас только Анчутка такой шустрый, что и следа не оставит.

- А чьи дома-то сгорели? – насторожился банник.

- Сначала бабы Нади дом сгорел. Вместе с ней же. Соседи говорят, видели, как кот её чёрный через окно выпрыгнул, бабка за ним полезла, да застряла. Пока люди на ней хохотали, не заметили, что в избе пожар начался. Думали, с ума баба сошла, вот и визжит. Так и сгорела по пояс. Не выжила.

- Это та самая ведьма, что ныне вокруг церкви ходила да народ пугала? – уточнил старик. – Кто дальше?

- Затем дом кузнеца сгорел. Думали, с кузницы огонь пришёл, оказалось, только красный угол и выгорел. После этого охотник наш, Павел Степанович, заживо в бане сгорел. Только косточки его нашли. Ещё повитуха Маланья скончалась в собственном доме. Каждую ночь по одному дому. Потом неделю тихо было, спокойно. Но дома начали вновь гореть, причём, массово.

- Эх, дети, дело худо. Знаю я, кто это всё натворил.

Старик сгорбился и, опершись на собственный кулак, тихо зашептал.

- Вот и смертушка наша пришла. Столько лет нас, родненькая, стороной обходила. А тут вспомнила. Пришла. Всех покосит, всех перебьёт.

- Дядя банник, что случилось-то? – осторожно спросила Вера.

- Это длинная история. С четверть века назад произошла. Женщина одна в деревне жила. Колдуньей была, да только магией-то не владела. Только и смогла, что себя приворожить к мужчине, за которого её силой замуж выдали. Глупая была. Три года в браке прожила да зимой померла. Морозы тогда стояли. А она с соседкой повздорила из-за мужа. Та якобы приворожила его. Так вот эта женщина хотела ночью как-то напакостить неприятельнице, да только сама поскользнулась, упала, да встать и не смогла. Когда нашли её, только и смогла проговорить, что завещает, чтоб муж больше не женился никогда.

- Тьфу, сопли женские! – проворчал Анчутка, ёрзая на скамейке.

- Цыц, рыжий! – возмутилась ведьма, глядя на чёрта.

- Так вот, соседкой баба Надя была. Мужа чужого таки к себе забрала. А побоявшись покойницы, она осину на могилке посадила. Думала, убережёт это. Так и было. Да только нынче ж это деревце срубили. Помните, как ведьма кричала на всю округу, что нельзя этого делать? За себя боялась. И вокруг церкви неспроста ходила. Обряд у неё есть, чтобы покойница не нашла её. Да только при этом в церковь зайти ещё надо, а она не смогла. Побоялась. Вот покойница и очнулась да мстить начала.

- Дядя банник, а как же остальные? – спросила девушка.

- А остальные помогали Надьке. Маланья травы для неё собирала, у охотника они встречи устраивали, пока колдунья жива ещё была. А кузнец кольца для них делал, зная, что бежать любовники собираются. Да только кузнец, он, видать, вымолить успел.

- Зачем же покойница другие дома поджигает? Люди разве виноваты?

- Ищет она благоверного своего. И не закончит искать, пока не найдёт. Потому всю деревню переубивает она.

- А куда ж он запропастился, что найти его нельзя? – удивился чёрт. – В монахи, что ль, подался? Э, нет, дурак бы был. Бабы и там кого хочешь найдут. Особенно ведьмы эти.

С этими словами Анчутка бегло взглянул на девушку и, почувствовав на себе её тяжёлый взгляд, приготовился к забегу.

- Умер он давно, - вздохнул банник. – На кладбище он лежит. А её за забором похоронили. Так и хоронятся они, разделённые забором. Он на окраине, она в трёх метрах от него. И не увидеться им боле.