Не знаю даже, к чему причислить эту историю, особой мистики здесь нет. Хотя...

После 15 лет работы в СМИ сменила я сферу деятельности кардинально. 5 лет занимаюсь куплей-продажей квартир. Благо, юридическое образование не пропало даром. Риэлтор, или агент по недвижимости - как кому удобно, так нас и называют. За эти несколько лет повидала много, так называемых, черных риэлторов, которые спаивают или вывозят москвичей в отдаленные районы, переписывая их квартиры на себя по договорам дарения и купли-продажи, в чем им помогают продажные нотариусы. И разругавшихся вдрызг родственников, которые не общаются десятилетиями из-за того, что не могут поделить квартиру, доставшуюся по наследству. Каждая сделка - отдельная история. Истории где-то комичные, где-то грустные. Но была в моей практике история поистине жуткая.

Случилось это в 2010 году. По старым связям в СМИ, где порекомендовала меня бывшая сотрудница, обратилась ко мне одна интересная дама. В свое время Светлана Анатольевна была известной светской львицей. Не такой как Собчак. В 60-х годах светскость была немного иной, чем теперь. Отец Светланы в то время был большой шишкой в Союзе писателей. Девушка крутилась в узких кругах литераторов, кинорежиссеров, художников. Поклонников было море, официальных именитых мужей - чуть поменьше. Среди них был и известный режиссер, которого, как и его фильмы, знают и помнят до сих пор. Имя бывшего мужа нашей героини раскрывать не буду - оно очень известное, а мне хотелось бы сохранить инкогнито этой дамы. Красивый точеный профиль, как у итальянских киноактрис, гордая осанка, движения и манеры, которые теперь можно увидеть только в старых фильмах. Даже в свои 70 лет, когда я с ней познакомилась, выглядела она великолепно и это все осталось при ней. Настоящая леди и женщина. От своих мужей унаследовала она немало. Квартиры в Сталинских "высотках", дома заграницей, фамильные бриллианты, дорогие картины и антиквариат. Обратилась она ко мне с просьбой навести порядок в ее делах. Что-то хотела завещать дочке, которая всю жизнь жила в Америке, что-то хотела продать. В общем, общались мы с ней плотно в течение полугода, пока я работала с ее заказом. Была у Светланы Анатольевны родная сестра Елена, которая получила более простую и не такую яркую жизнь.

Разница в возрасте у сестер была больше 10 лет. Поэтому старшая - Светлана - всегда чувствовала чуть ли не материнскую ответственность за Лену. Наверно, по этой причине так хотела найти младшей достойную пару. Водила на закрытые кинопоказы, подпольные выставки, знакомила с известными творческими личностями. Но Елене как-то не везло в личной жизни. Познакомилась она во ВГИКе, где тогда училась, с простоватым студентом из Саратова - Сергеем. Молодой человек учился на режиссерском, но особыми талантами не обладал, да и поступил на элитный факультет по "партийной" линии. Что-то кропал в Саратове патриотическое для местных газет, а потом написал и поставил на сцене городского театра пьесу о революции. Вот и рекомендовали "сверху" принять в институт молодого "воспевателя социалистической действительности". За Елену схватился он мертвой хваткой. Настойчиво ухаживал, проявлял трепет и уважение к ней и ее родителям - в общем был приятным и правильным во всех отношениях. Родители в итоге дали свое согласие на свадьбу. Тесть посодействовал ему в издании нескольких рассказов и повестей, которые особого успеха у читателей не имели. Потом устроил его на работу в издательство, где Сергей задержался не долго.. Вообще, после свадьбы положительные качества мужа Елены куда-то улетучились. Больше всего ему нравилось праздно тусоваться в дорогих ресторанах в компании с такими же, якобы не признанными талантами. Да и женщины у него появились посторонние - Светлана была в курсе всех его происков и обманов, знакомые рассказывали ей подробности бурной жизни мужа ее сестры. Елена вела домашний образ жизни, тем более, у нее родился сын, на воспитание которого она положила всю себя.

Трагедии семьи начались через пару лет, как умер отец сестер. После него недолго задержалась и их мама, которая не мыслила жизни без любимого человека. Елена с Сергеем переехали в квартиру родителей, в элитный дом на Ленинском, где жили сплошь сливки творческого общества. Светлана еще до смерти родителей вышла замуж за американского режиссера и уехала на ПМЖ к голливудским холмам. Как она потом корила себя за то, что не осталась в Москве.. А Сергей окончательно сел дома, под прикрытием того, что пишет большой роман. Но в итоге ресторанов, праздности, женщин стало больше, а пресловутая книга писалась очень медленно. Елена стала думать о разводе. Распоясавшийся муж уже промотал большую часть ценностей семьи - мамины драгоценности, старинные книги, дорогие картины - все шло с молотка. Однажды, после очередной ссоры с мужем, Елена пообещала, что назавтра отнесет заявление в ЗАГС. Сергей притих. Извинился, умолял на коленях жену не бросать его и клялся в любви. А в качестве примирения предложил съездить на дачу.

Дача находилась в закрытом дачном поселке, в живописном месте, на берегу озера. Несколько дней для Елены прошли как в сказке. Рядом снова любящий внимательный муж, подросший сын, свежий воздух, тишина и благодать. Однажды ранним утром Сергей достал удочки и разбудив сына, забрал его на рыбалку. О том, что ее сын утонул, Елене сказали соседи. Свидетелей этого происшествия не было. В такую рань мало кто ходил на озеро - заядлых рыбаков среди творческой интеллигенции было немного. Откровенно говоря, люди недоумевали, как 12-летний мальчишка мог утонуть в неглубоком месте озера, умея плавать, еще и отец был рядом. Некоторые молча переглядывались, зная подробности семейной жизни Елены - мол, дело ясное, что дело темное... По словам соседей Сергей поехал в Москву, чтобы оформить смерть сына должным образом. Вечером он вернулся не один. Привез с собой знакомого доктора-психотерапевта. Елена, конечно, была в неадекватном состоянии и помощь врача ей бы не помешала. Но не такими благими были намерения ее мужа... Через месяц после похорон ребенка этот знакомый доктор представил в суд заключение, что Елена больна психически, и что ей просто необходимо находится под чьей-то опекой. В качестве опекуна суд определил конечно самого близкого родственника - мужа. С юридической стороны, это признание человека несостоятельным для принятия любых решений. Даже на развод теперь Елена подать не могла самостоятельно. С Сергеем бы ее развели, но сменить опекуна гораздо сложнее, чем развестись. И для того, чтобы бесконечно судиться нужно иметь крепкие нервы, терпение и определенный цинизм. В борьбу было вступила Светлана, которая специально приехала из Америки, чтобы решить этот вопрос. Но суд был категорически на стороне Сергея, репутация Светланы же суду казалась сомнительной - эмигрантка как-никак. Половину всей своей последующей жизни провела Елена в психиатрических клиниках, где ее пичкали всякими лекарствами, от которых у нее действительно стал мутиться рассудок. Благоверный супруг через суд даже выбил запрет на общение сестер друг с другом и привел доказательства, что после встреч с сестрой жене становится хуже. Светлана пыталась вырвать Елену из цепких лап мужа, много денег истратила, подключала все связи, но ничего не получалось.

Последние годы у Сергея стали возникать серьезные финансовые проблемы, привыкнув к красивой жизни он одалживал крупные суммы. Для того, чтобы рассчитаться с долгами, он решил продать квартиру. Согласия супруги не требовалось - он ее опекун, вот и решал все за двоих. Тогда-то я и столкнулась с этим человеком. Лощеный, гладкий, с розовыми щеками и масляными глазами он не выглядел на свои шестьдесят. Эдакий румяный фурункул, пышущий здоровьем. Приехал в офис моей компании и официально предупредил меня, как представителя Светланы Анатольевны, что у него есть полное право поступать с имуществом жены в своем усмотрении. Когда Елена узнала, что квартира родителей выставлена на продажу, у нее случился сердечный приступ и ее забрали в больницу, откуда через два дня ее выписал под свою ответственность супруг. На следующий день он объявил о скоропостижной кончине жены и принялся оформлять наследство. Когда Светлана спешно прилетела из Америки, тело сестры было уже погребено. Даже не тело, а урна с прахом. Сергей отказался от вскрытия в морге и заказал кремацию.

Это был ужасный август 2010-го. Когда жара в Москве была за 40 градусов, а из-за смога люди ходили в масках. Мы со Светланой звонили Сергею постоянно, чтобы он позволил забрать хотя бы фотографии из родительской квартиры сестер и указал место на кладбище, где похоронена Елена. Но он переносил встречи, а потом и вовсе перестал брать трубку. Мы со Светланой были вынуждены приехать в их дом на Ленинском проспекте..

Тошнотворный запах распространялся на всю площадку этажа, где находилась квартира. Соседей дома не было уже давно. Пенсионеры творческих профессий покинули тлеющую Москву и разъехались по дачам и санаториям. Из квартиры доносился неясный гул, к домашнему телефону никто не подходил. Мы вызвали участкового и слесаря из ЖЕКа. Как только дверь была сломана, в подъезд вырвалась черная туча мух. Я такое видела только в фильмах ужасов раньше, а теперь сама стояла и отбивалась от этих противных тварей. Но то, что мы увидели в квартире, было еще страшнее.

Во-первых, мы нашли нотариальный займ, подтверждающий, что покупателя на квартиру Сергей уже нашел и даже получил треть суммы за нее. Остальные деньги должны были быть внесены после полного оформления квартиры на нового собственника. Документ был датирован днем смерти Елены. Во-вторых, в квартире находилось много интересного: новая, еще не распакованная техника, - большой плазменный телевизор с домашним кинотеатром, новый кожаный диван с креслами, еще в упаковке. Коробки с дорогой итальянской обувью, пара брендовых костюмов "Хьюго Босс" в фирменных упаковках, много всякой подобной дорогостоящей всячины и конверт с билетом и документами на заграничный морской круиз. Судя по чекам, все это было приобретено через пару дней после похорон жены.

Но самым необъяснимым было другое - в квартире царил разгром. Как будто кто-то метался по ней, или убегал от кого-то. Поваленная этажерка, валяющееся на полу компьютерное кресло, оборванные шторы, битая посуда. Труп Сергея находился в не совсем естественных позе и месте - он сидел в туалете, скрючившись между стеной и унитазом в куче дохлых мух и весь в шевелящихся опарышах (откуда они только берутся за такое короткое время в таком количестве?). Рот открыт слишком широко, глаза выпучены - настоящая отвратительная гримаса ужаса. В одной руке у него был пистолет (владельцем его по документам был Сергей уже давно), а в другой руке антикварный церковный крест. Судя по погнутому кольцу на нем и вырванному с штукатуркой и обоями гвоздю в гостиной, его сорвали со стены. На полу в туалете валялись обломки швабры и внутренняя дверная ручка. На двери, в том месте, где должна находится ручка, была содрана краска, эта же краска была и на швабре. То есть, он подпирал ею дверь изнутри туалета. Приехавшие милиционеры сразу спросили, с кем он мог находится в квартире, но тут же сами получили ответ на свой вопрос - выломанная дверь была закрыта изнутри на засов..

По заключению судмедэксперта смерть Сергея наступила 4 августа от разрыва левого желудочка сердца, как раз на 9 день, как умерла Елена..

Я помогла Светлане Анатольевне освободить квартиру. Она ничего из нее решила не брать. Что-то отдали антиквару, что-то соседи забрали, дворникам и грузчикам достались дорогущие костюмы и обувь, остальное мы вывезли за город и сожгли. Нашли покупателя, вернули ему деньги. Я оформила наследство и в короткие сроки продала квартиру, которую Светлана Анатольевна предварительно освятила. Перед ее отъездом домой, в Америку, мы встретились в кафе, чтобы попрощаться. Там она мне и рассказала подробно историю жизни своей сестры и ее мужа. Конечно, Светлана была уверена, что в смерти сына виноват Сергей. В намеренном доведении до сумасшествия своей жены и ее скоропостижной смерти - тоже. Построив догадки, что же могло произойти в день его смерти в запертой квартире, мы пришли к единому мнению - женщина, которая в течение жизни не смогла защитить себя от этого ужасного человека, нашла способ отомстить ему после того, как умерла. Объяснение, конечно мистическое, но то, что мы видели своими глазами по другому объяснить невозможно...