Открываю глаза, лежа на холодном полу. Кругом царит серый полумрак. Поднимаюсь в желании понять, что это за место. Взору предстаёт довольно большое помещение со множеством мебели, похожей на столы, стулья и шкафы. Через высокие зарешеченные окна пробивается слабый свет. Здание или, по крайней мере, это помещение выглядит заброшенным. Начиная идти в сторону окна, чтобы осмотреть окрестности, я слышу вдалеке шаги. От тяжелой поступи эхо разносится, кажется, далеко за пределы здания. Я хотела поначалу подойти и узнать, с кем я тут оказалась, но потом меня начал охватывать страх. Существо вдалеке остановилось и, судя по звукам, жадно принюхивалось к чему-то, затем издало приглушенный рык, похожий на львиный.

Моё любопытство и вопросы вытеснило одно желание – выбраться отсюда. Я осторожно пошла в ту сторону, где сгущалась темнота, стараясь не задеть ничего из мебели. Обладатель громких шагов расхаживал где-то вдалеке. Преодолев небольшое расстояние почти на цыпочках, я поняла, что там, куда я иду, поворот в коридор и другие помещения. Продолжая идти, я смотрела под ноги, стараясь не шуметь, но не заметила на одном из столов кружку, которую задела рукой. Грохот разбитого стекла заставил шаги вдалеке стихнуть. В следующую секунду шаг далекого существа явно сменился на бег. Стук стал чаще и громче. Раньше мне казалось, что он где-то на другом этаже или другом крыле здания, а теперь слышу будто он за моей спиной.

Не желая рисковать, ноги сами понесли меня подальше отсюда. Погрузившись в темноту коридора, стали видны очертания дверей других помещений и кромешный мрак в конце. В надежде спрятаться открываю первую попавшуюся дверь. Это оказалась небольшая комната, в которой мигала единственная лампочка под потолком. В те моменты, что она светила, я успела рассмотреть стены, вдоль которых стояли манекены. Все они были пыльные и пустые. Исключение составил лишь один женский манекен, который сохранил на себе какое-то светлое платье. Мне хотелось просто спрятаться здесь и выждать, когда обладатель шагов будет далеко отсюда. Судя по звукам снаружи, он был где-то совсем близко и поступь его снова стала неспешной. Кажется, он знает, где я. Быть может, услышал или учуял. Надо запереть дверь. Но замка на ней не оказалось. Тогда я начала искать, чем бы её подпереть. Стараясь успеть рассмотреть как можно больше за те мгновения, что светила лампочка, я не нашла ничего лучше, чем ближайший ко мне манекен. Подперев им дверь, я отошла к центру комнаты, поскольку шаги за дверью были всё ближе. Лампочка продолжала мигать, манекены стояли смирно у стен, а стук шагов остановился.

Вдруг свет погас совсем. Послышался скрип в углу комнаты. Ничего не видя вокруг, я просто села на пол и старалась не дышать. Прошло ещё несколько долгих секунд. Скрип повторился, но уже в другом углу. Дальше я слушала только своё дыхание и напряженно вглядывалась в темноту. Неожиданно загорелся свет, и я успела увидеть, что несколько манекенов стояли ближе ко мне. Свет погас. Слышен скрип рядом. Раздался хруст. Снова скрипы. Звук упавшего тела. Загорелся свет. Напротив меня стоял манекен в платье. В руках у неё была пластиковая голова. На заднем фоне лежала поломанная и обезглавленная подпорка для двери. Свет погас. Звуки скрипов отдаляются. Что-то упало. Что-то коснулось меня. Свет. Манекен напротив протянул ко мне руку. У моих ног лежала голова с пустым лицом. Тьма. Скрип. Свет. Платье женщины в пятнах свежей крови. Пальцем показывает наверх и вправо. Тьма. Скрип. Свет. Палец показывает вверх и влево. Это было похоже на то, как взрослые грозят ребенку пальцем. Тьма. Скрип открываемой двери и полоска света от неё. Не думая ни секунды, я вскочила и выбежала за дверь.

Быстро осмотревшись, я тут же нашла в другом конце коридора большое существо, которое немногим не доставало до потолка. В нем была деталь от человека – черный похоронный костюм. В остальном же это казалось немыслимым гибридом чего-то неизвестного. На ногах я успела разглядеть подобие копыт. Руки были непропорционально длинными – почти до колен. Пальцы как грозди из костей, были тонкими, длинными и почти негнущимися. Самым странным оказалась его голова, покрытая щупальцами, каждая из которых будто жила своей жизнью. Один непроглядно черный глаз был на середине лица, а второй же виднелся ближе к темечку.
Страх от увиденного почти парализовал меня. Не в силах отвести взгляд или уйти, я наблюдала, как существо медленно встает на передние конечности, сгибая локти по бокам. Его верхний глаз теперь смотрел прямо на меня. Стоило мне подумать: «Это конец», как пробудились некие инстинкты и тело непроизвольно дернулось к двери напротив. Практически выбив дверь, я успела увидеть, тонкие косточки пальцев рядом с собственным носом. Быстро закрыв дверь и навалившись всем телом, шумно выдохнула. Не услышав за дверью никаких звуков, я решила, наконец, осмотреть место, в котором оказалась.

Свет в комнате был ровный и мягкий, но всё же достаточно тусклый, будто от далеких свечей. На серых стенах висели несколько картин, а в центре комнаты прямо на полу стоял открытый гроб. Слегка приподнявшись на цыпочках, удалось увидеть, что последнее пристанище пустует. Обернувшись к двери, я нащупала ручку и повернула её в надежде, что это сможет хотя бы ненадолго задержать монстра снаружи. Всё ещё стоя спиной к двери, мой взгляд зацепился за картины. Первая изображала какого-то английского аристократа в цилиндре, не выражавшего никаких эмоций. На второй был мужчина в военном мундире, который, кажется, носили ещё в девятнадцатом веке. Суровое выражение лица вполне соответствовало его одеянию. С третьего портрета на меня злобно смотрела женщина из-под черной вуали. Её угольно-черное платье навевало мысли о поминках. Четвертая картина изображала мужчину в рабочей одежде с лопатой в руках. Всем видом он выражал усталость. Была, однако у этих картин одна общая особенность: на каждой из них на заднем плане был изображен гроб. Причем, он был таким же красным, как и тот, что стоял в комнате.

Неожиданно тишину прервал скрежет когтей. Существо снаружи про меня не забыло и явно хочет зайти. Его размеров хватит, чтобы снести эту дверь, но он почему-то не спешил. Внезапно в голове появилась мысль: «Надо спрятаться». В комнате не было мебели, окон или других дверей. Я с сомнением смотрела на гроб, но тут дверь содрогнулась от удара снаружи. Как ни странно, она выдержала, но второй удар может снести её с петель. Понимая, что другого убежища здесь нет, я неуверенно занесла одну ногу над бортиком гроба, но мой блуждающий в раздумьях взгляд снова встретился с картинами. Теперь я увидела, что теперь все люди на них одобрительно улыбаются и указывают пальцем на гроб в комнате. Джентльмен в цилиндре даже показал большой палец вверх, видимо, в знак согласия с моими мыслями. После такого странного намёка, мне однозначно расхотелось лезть туда.

Неожиданно позади меня раздался грохот. Второй удар всё-таки выбил дверь. Даже не успев обернуться, кто-то толкнул меня, и я полетела лицом вниз прямо в гроб. После приземления этот кто-то быстро накрыл меня крышкой, закрыв весь обзор. Меня окружила темнота и осталось только слушать. Снова слышен близкий стук приближающихся шагов. Останавливается и быстро принюхивается. И снова стук. Другой. От него содрогаются стенки. Теперь он слышен с другой стороны. Также сначала медленно, затем часто. Это повторилось и рядом с ногами и почти над головой. Тело непроизвольно дергалось от каждого грохочущего удара. Наконец наступила тишина. Страх внутри сменился ужасом быть похороненной заживо. От собственной беспомощности выступили слёзы. Но через секунду я ощутила, что как будто гроб со мной подняли. Недолго удалось пробыть в подвешенном состоянии. Я быстро ощутила падение и удар. По крышке дробью застучала земля. Через несколько секунд было слышно только, как кто-то работает с лопатой.
Кругом темнота. Из звуков только собственное дыхание. Воздуха уже не хватает. Глаза закрываются сами. Сознание покидает тело.

***

Я открываю глаза в собственной постели. Вижу знакомый высокий потолок, который сама же когда-то красила. В изголовье всё так же висит ловец снов, который всё же не справился со своей работой. Разумеется, вся эта беготня, ожившие манекены, картины и монстры были всего лишь сном. Решила ещё немного полежать, чтобы перевести дух, потому как сердце ещё бешено колотилось от пережитого ужаса. В квартире было тихо, ведь я жила одна. Только с улицы иногда доносились звуки машин и крики детей. Немного успокоившись, пошла на кухню и сделала чай. Поставив кружку на стол, включила компьютер в надежде написать друзьям о том, что мне приснилось. Стол стоял возле занавешенного окна. Несмотря на плотные шторы, солнечный свет теплым ровным слоем покрывал мою комнату. Когда компьютер включился, я открыла браузер, где тут же на меня посыпались свежие новости: крушение самолета, политические дебаты, теракты в метро и ритуальное убийство на заброшенном складе. Последняя новость меня почему-то взволновала больше остальных, ведь декорации моего сна немного напоминали заброшенный склад. Я не надеялась найти совпадений моим фантазиям с реальностью – скорее, наоборот – убедиться, что это было только в моей голове. Перейдя по ссылке, я увидела несколько абзацев текста, сухо повествующих о том, что здание раньше принадлежало какой-то неизвестной мне студии, но после разорения было заброшено. В самом убийстве подозревают религиозных фанатиков или сатанистов. Ритуальным его посчитали потому, что на теле жертвы были вырезаны какие-то знаки. В конце статьи было прикреплено несколько фото. Хорошо, что не выложили никаких кровавых инсталляций. Там был только интерьер, и он был мне не знаком. Да, там тоже было пыльно и местами была мебель, но это, наверное, будет в любом заброшенном здании. Коридор точно отличался от того, что видела я: здесь он был шире и почти без дверей. Собираясь уже закрыть эту статью, глаз неожиданно зацепился за одну деталь на последней фотографии. Там была разбитая кружка – точно такая же, как в моем сне. Сердце снова начало биться сильнее. Закрыла статью и начала повторять про себя: «Это просто совпадение». Сделав пару глотков чая, всё же вернулась в браузер, дабы поведать друзьям о своем сне и неожиданном совпадении в реальности. В сети оказались всего двое: лучшая подруга и одногруппник. Сначала решила написать подруге, а потом, если что, скопирую и одногруппнику.

Когда я всё же написала довольно подробно о своих приключениях во сне, то получила довольно сухой ответ:
- Так это был сон?
- Да, это было во сне. Но сейчас я нашла новость о складе, в котором было фото такой же разбитой кружки.
- И теперь ты сомневаешься?
- Нет. Думаю, это просто совпадение.
- Думаешь, ты можешь убежать?
От последнего вопроса мне стало немного не по себе. Как будто, я общаюсь не с тем человеком, которого знаю всю жизнь. На всякий случай я решила ей позвонить, но короткие гудки дали понять, что абонент занят. Что ж, вернусь к ней позже. Теперь посмотрим, что скажет одногруппник. Когда я скопировала историю и уже собиралась её отправить вдруг заметила, что аватар собеседника изменился: теперь на нём было изображено существо напоминающее Ктулху, но лишь с одним закрытым глазом посередине лица. Сердце снова ёкнуло в груди, но историю я всё же отправила. Меньше, чем через минуту пришел ответ:
- Удовольствие охоты в том, что жертва думает, что она спасена, а охотник знает, когда жертва перестанет думать.
- Ты говоришь запутанно, чтобы меня напугать?
- А ты уверена, что не спишь?
- Конечно, я ведь пишу тебе, а ты надо мной издеваешься.
- Уверена, что ты ещё жива?
- Что за странные вопросы?! Поговорим позже, когда тебе перехочется смеяться.
Эти двое вели себя сегодня слишком странно. Возможно, после моего рассказа им захотелось разыграть меня, но ведь им должно быть понятно, что от таких сообщений совсем не весело.
Вдруг мне стало неуютно. Поначалу я даже не поняла, с чем это связано, но позже поняла, что с улицы не доносится ни звука. В эту же секунду на мониторе появилось сообщение:
- Выгляни в окно

Неуверенным шагом я подошла к окну и раскрыла шторы. Солнца не было видно. Внизу на дороге стояли люди, на площадке стояли дети. Все были неподвижны и смотрели прямо на меня. В ужасе отпрянув от окна, я поспешила к двери, чтобы закрыть её на замок. Быстро сделав два оборота, вернулась в комнату. Теперь я услышала звук. Это был стук шагов. Кто-то поднимался ко мне. Каждый удар становился громче. С каждым шагом он всё ближе. Я стояла в оцепенении, не зная, что делать. Внезапно на мониторе возникло ещё одно сообщение:
- Открой дверь.
Я не могла пошевелиться. В горле застрял ком. Глаза широко смотрели на дверь, к которой уже кто-то подходил. Шаг. Ещё один. Он у двери. Я повернулась в сторону экрана, а там на весь монитор появилось изображение существа с хаотично-двигающимися щупальцами. Его голова наклонилась. Веки на темени открылись. Последним, что я увидела, была непроглядная чернота его глаза.

***

Я проснулась в холодном поту. Широко раскрытыми глазами я уставилась на знакомый низкий потолок. Рядом кто-то сидел. Повернула голову и увидела знакомую фигуру мужа. Он сидел на кровати и что-то читал в телефоне. Расслабленно-выдохнув, прижалась к нему, а его рука начала гладить мои волосы. Понемногу успокоившись, я встала и пошла в ванную. Холодная вода придала немного бодрости, смывая остатки кошмара. После умывания, снова заглянула в спальню и сказала: «Сейчас расскажу, что приснилось. Ты не поверишь». Муж на это лишь скептически поднял бровь. Ему самому тоже иногда снились кошмары, хотя трудно представить, как этот большой (в полтора раза больше меня), лысоватый и бородатый дядька чего-то боится.

Я повернула на заставленную посудой кухню, чтобы сделать какао. Когда чайник уже закипал, я с разочарованием обнаружила, что молоко закончилось. Просить мужа что-то купить или сделать бесполезно, поэтому сама начала собираться в ближайший магазин. Натягивая джинсы, снова обратилась к мужу: «Вот вернусь из магазина, сделаю какао и расскажу». Накинув ветровку поверх кофты, я обулась и начала привычно спускаться по лестнице. На лестничных пролетах ничего не менялось: всё те же банки, бутылки и следы от краски. Пройдя привычные восемь пролетов, я посмотрела вниз и обнаружила, что почти не спустилась. Запоздало вспомнила, что не так давно мы с мужем переехали в новый шестнадцатиэтажный дом и наша квартира была под самой крышей. Однако, мышечная память никуда не делась. Видимо, надо спускаться дальше. Никаких соседей по дороге мне не встретились, зато были отчетливо видны следы их пребывания: окурки, мешки с мусором и иногда велосипеды. Дойдя до первого этажа, заглянула в свой почтовый ящик. Там был всего один листок. Бегло глянув на содержание, решила, что можно его выкинуть. Но вдруг мой взгляд зацепился за знакомую фразу, и я решила прочитать всё ещё раз внимательнее.

«Приглашаем Вас на воскресную службу в новую церковь святой Матроны. Мы следуем заветам Господа нашего Иисуса Христа. И сказал Он «возлюби ближнего как себя самого». Так и мы и с любовью примем под своей крышей отчаявшихся и сомневающихся, дабы показать им Путь к истинной вере. У нас ты сможешь узнать ответы на извечные вопросы:
- Что будет после смерти?
- Как заслужить прощение?
- Как искупить грехи?
- Уверена, что не спишь?».
После такой отсылки на, казалось, отступивший кошмар, руки внезапно затряслись. Вдруг и это тоже нереально? Но ведь во сне невозможно ничего прочитать. Тем более, на таком небольшом листочке. Значит, это всё-таки реальность. Но перед тем, как проснуться я смогла прочитать сообщения на компьютере, а это было во сне. Получается, это не самый надежный признак реальности. Самое распространенное отличие – боль. Что ж, ущипну себя. Сжав свою руку, я немного напряглась от боли, но расслабилась от определенности, что я всё же не сплю. А надпись на бумажке? Видимо, можно списать на совпадение. Вдруг, они правда задаются такими вопросами.
Наконец, я вышла из дома и направилась к ближайшему ларьку. Очереди не было, как и не было моего любимого молока с 3.2% жирности. На всякий случай спросила продавщицу о наличии того продукта, что я не увидела в холодильнике на улице. После моих слов она молча открыла свой холодильник внутри киоска и достала из него бутылку. Обычно я беру пакетное, но это сейчас не важно. Она протянула мне молоко и терминал для оплаты. Стоило оно так же, поэтому так даже лучше. Быстро расплатившись, я развернулась и собралась уже уходить, как увидела странного мальчика, который шел по дороге с закрытыми глазами. Улица была немноголюдна, но он мог не увидеть проезжающую машину, поэтому я решила подойти. Догнав его, слегка коснулась плеча и сказала: «Открой глаза». Он остановился, поднял голову и пробормотал что-то невнятное. Через секунду широко улыбнулся и медленно начал качать головой. Зрелище было странным и жутким. Возможно, рядом были его родители или друзья и я решила осмотреться. На ближайших дорогах не было никого, кто мог бы быть ровесником мальчика, а из взрослых никто не выглядел так будто потерял ребенка. Я захотела спросить его самого о том, с кем он гуляет, но рядом уже никого не было. Стало немного не по себе, и я поспешила домой.
Поднявшись наверх на лифте, я зашла в квартиру, разулась и поставила бутылку молока в холодильник. Снова заглянула в спальню, чтобы увидеть, как муж сидит за компьютером и пьет вторую банку пива. Его волосатое пивное брюшко даже не скрывала майка. На его мониторе, кажется шло какое-то юмористическое шоу, но лицо смотрящего не выражало никаких эмоций. Вернувшись на кухню, снова поставила чайник, чтобы всё-таки сделать какао. Пока вода нагревалась, я смотрела на висящие на стене часы, которые показывали 8:45. Так и не дождавшись, пока хоть одна стрелка отойдет от цифры 9, чайник оповестил, что вода вскипела. Налив в кружку с какао воды и молока, направилась по коридору в спальню и встала за спиной мужа.

На экране, что он смотрел, разворачивалось странное действие: мужчина в цветном костюме ходил и раздавал команды каким-то людям. Недалеко сидел неприметного вида парень в серой одежде и смущался от каждого возгласа. Потом яркий мужчина подошел к серому, взял его под мышки, как куклу, и понес на круглый стол. Накрепко связав его, стол поставили вертикально. Теперь в кадре появился довольно крупный бык. Когда животное дошло до стола с человеком, то откуда-то появилась рука с мачете. Этим инструментом в несколько ударов отделили задние ноги быка. Был слышен почти что дикий вой от ужасной боли животного, который тут же перекрыл закадровый смех.

Мне не хотелось больше смотреть на эти отвратительные и странные вещи, но перестать я не могла. Как будто меня парализовали или загипнотизировали. Даже отвести взгляд или закрыть глаза было просто невозможно.
Кадр сменился и теперь человек на столе с ужасом смотрел на окровавленный инструмент. Мачете с десяток раз поднималось и опускалось над привязанным, разбрызгивая кровь на одежду, стены и даже камеру. В этот раз также человеческие вопли заменили смехом. Оставшись без ног, человек вымученно улыбнулся и кивнул. Из-за кулис выбежали четыре девушки и окружили парня. За их спинами можно было разглядеть только иногда выглядывающие иголки и нитки. Камера вернулась на мужчину в разноцветном костюме, в руках которого была пила. Он достал откуда-то снизу огромного осьминога и принялся отпиливать поочередно каждое щупальце. Каждую отпиленную конечность он бросал куда-то вбок за пределы кадра. Когда щупальца первого осьминога закончились, он достал следующего, и процедура повторилась. Во время своей работы мужчина периодически стрелял глазками и что-то комментировал, после чего был снова слышен смех. После пятого осьминога, он выбросил пилу, а из-за кулис появился пианист. Последний сел за инструмент, оставшись в одиночестве на импровизированной сцене, сыграл небольшой пассаж, после чего опустился на колени и положил растопыренные пальцы на клавиши. Несколько секунд ничего не происходило. Внезапно ворвался знакомый персонаж в разноцветном, и сильными ударами топора начал бить по клавишам и пальцам. Теперь какофонию звуков скрывал зрительский хохот, срывающийся на аплодисменты. Когда удары прекратились, пианист встал, поклонился и снова скрылся за кулисами. На следующем кадре вернулся круглый стол с привязанным парнем, которого всё также окружали девушки со швейными принадлежностями. Они всё ещё закрывали спинами то, над чем трудились, но некоторое время спустя, как по команде, они отступили. Человек теперь не был связан и вообще мало походил на человека. Вместо ног теперь он стоял на бычьих копытах, к подушечкам собственных пальцев ему пришили отрубленные пальцы пианиста, а всё лицо было будто обклеено щупальцами, многие из которых ещё шевелились. На этом моменте стали слышны бурные овации. Получившиеся существо постаралось улыбнуться и сделать большой палец вверх, выражая удовлетворенность результатом.

Наконец, ролик закончился, и я поняла, что меня немного подташнивает. Во-первых, от обилия реалистично-кровавых сцен, а во-вторых, от страха. Ведь получившееся существо постаралось быть максимально похожим на мой кошмар. Также я не смогла разобрать ни единого слова при просмотре. Даже если это и был неизвестный мне иностранный язык, то всё равно он не должен звучать как бормотание. Видимо, я действительно ещё не проснулась. Усилием воли я постаралась вспомнить, где и как я последний раз ложилась спать, но не смогла. Но раз уж я осознала, что это сон, то мне вдруг захотелось убедить в этом других персонажей сна. Для этого надо было всего лишь найти нестыковки с реальностью, а их тут почти не было. Вдруг я вспомнила важную часть своей реальной жизни.

Развернув мужа лицом к себе, недоверчиво спросила: «А где наш сын?». По моему мнению это был вопрос-парадокс, поскольку всё утро я его не видела и не слышала, а детской комнаты в квартире не было. Однако муж сказал что-то вроде «У Варка». Я переспросила, и он ответил громче и по слогам: «У-Хва-Кра». Не найдя смысл в его ответе, я просто развела руками, а он громко вздохнул, схватил меня за руку и потащил за дверь. Быстро спустившись вниз на улицу, он отвел меня на пустую детскую площадку. Когда он отпустил руку, я внимательно рассматривала детали окружения, стараясь заметить какое-то движение. Обернувшись, заметила, что муж уже ушел домой. Оставшись одна, я захотела присесть на ближайшую скамейку, но вдруг передо мной оказался тот самый мальчик с закрытыми глазами. Он всё ещё улыбался. Я сделала шаг назад. Улыбка сползла с его лица. Рот начал медленно открываться. Во рту мальчика оказался огромный черный глаз, который пристально смотрел на меня. Мои ноги подкосились, и я упала на мягкую траву.

***

Открываю глаза в собственной постели. Испуганно озираюсь вокруг, пытаясь понять, проснулась ли я окончательно или это очередной слой кошмара. Рядом ещё спит муж. В этот раз настоящий – гладковыбритый, со светлыми волосами и гораздо стройнее предыдущей версии. Я была уверена, что засыпала именно рядом с ним. Осторожно бужу его и спрашиваю: «Где наш сын?». Он снова нехотя приоткрывает глаза и показывает рукой на стену с соседней комнатой. Но мне хочется услышать, как он говорит, чтобы удостовериться наверняка. Прошу его: «Скажи что-нибудь?». Сонно отвечает: «Что ты хочешь услышать?». От сердца немного отлегло.
Поднимаюсь с кровати и иду в детскую. Там действительно на полу сидит мой сынок и играет в конструктор. Увидев меня у двери, помахал мне ручкой и снова погрузился в свою строительную работу. Кажется, я вырвалась. Захотелось поскорее рассказать о своих снах мужу, но как только я собралась уйти из детской, мой сын, не отрываясь от строительства, сказал: «Мама, сделай мне какао». В этом я не увидела какого-то зловещего совпадения, поскольку это была обычная утренняя просьба. Пройдя на кухню, я поставила чайник и подняла голову на настенные часы. Обе стрелки были на девяти – 8:45. Это было странным совпадением, но всё-таки такое время может быть и в реальности. Когда я залила содержимое кружки кипятком, то открыла холодильник, чтобы взять молоко. Увидев знакомую бутылку, я содрогнулась. Это была точная копия из моего сна - даже уровень жидкости был таким, будто я один раз ей воспользовалась. Все эти совпадения хоть и были необычными, но всё же не противоречили законам реальности.

Доделав какао, отнесла его в детскую и вернулась в спальню. На кровати лежал супруг с широко открытыми глазами и будто боялся пошевелиться. На мой вопрос: «В чем дело?», ответил поникшим голосом: «Кошмар приснился».
- Какое совпадение. Меня тоже кошмар мучал. И не один.
- Давай я сначала расскажу, пока не забыл.
- Ладно, давай. Свой я нескоро забуду.
- Мне приснилось, что в ванной проходит казнь какого-то несчастного. Во сне я возмутился: «А почему, собственно, вы это делаете в ванной?», мне вполне логично разъяснили: «Чтобы легче отмывать было». С таким доводом спорить было трудно, и я уже собрался выйти, как меня окликнули: «Куда пошел? А работать кто будет?». Я тогда посмотрел на своё отражение и увидел запачканную кровью одежду и руки. Решив, что так было всегда, мне вдруг стало неудобно подводить людей. Даже приговоренный возмутился: «Я из-за него на восьмой этаж пешком поднялся, а он работать не хочет». Рассудив, что не стоит затягивать страдания этого несчастного, я надел лежащую рядом маску с прорезями для глаз. Только не увидел своего рабочего инструмента. Видя моё замешательство, стоящий рядом подсказал жестами, что мне следует делать. Показал он пальцем в горло. Я недоуменно посмотрел на свой палец и заметил, что не только он, но и все остальные стали в два раза длиннее и тоньше. После этого я, не колеблясь ни секунды, проткнул шею приговоренному. Долго смотрел на уходящие в сток ручейки крови и дергающееся тело. Мне показалось, что он ещё жив. Тогда я ещё несколько раз вонзил пальцы ему в шею. Через несколько секунд голова внезапно оторвалась. Окружающие одобрительно покивали и стали расходиться. Я остался отмывать ванную и руки. Когда все ушли, выяснилось, что они оставили голову. Подумав, что они ещё скоро вернутся, поставил её на полку, решив отдать при следующей встрече. Когда я вышел из ванной, то услышал какой-то звук за окном, будто кто-то рисует на стекле. Приоткрыв штору, я встретился взглядом со странным существом, которое, кажется, висело в воздухе. Его силуэт был угольно-черным на фоне заката и деталей я не разглядел. Кроме одной – по стеклу со скрипом двигались щупальца. От страха я забежал в ванную и заперся. Когда я оглянулся, то стоявшая на полке голова внезапно открыла пустые глазницы и из них послышался голос: «Верни ему руки». Потом голова начала открывать рот. Внутри я увидел черный глаз и проснулся.

После его рассказа меня немного трясло. Столько ужасных совпадений с моим сном я никак не ожидала услышать. Только я всё-таки была жертвой, а он – соучастником. Но образ существа с щупальцами странно привязался к нам обоим. Подавив в себе дрожь, постаралась как можно мягче сказать: «Это всего лишь сон. Тебе уже нечего бояться». Он снова испуганно раскрыл глаза и ответил: «Перед тем, как ты вошла, я слышал скрип по стеклу за нашим окном». Теперь мои глаза округлились и с ужасом уставились на шторку. Кажется, за ней виднелась тень от головы. Я боялась пошевелиться. Не знаю, сколько мы так просидели, но в конце концов муж неожиданно отдернул штору. За окном никого не было. На всякий случай он открыл окно и посмотрел вниз. Облегченно вздохнул и сказал: «Всего лишь сосед сверху». Глядя на мою недоумевающую гримасу, он продолжил: «Он внизу лежит. Видимо, когда падал, провел рукой по нашему окну, из-за чего был такой звук. А я уж было испугался».

Его облегчение от смерти соседа было странным. Мне даже показалось, что он меня разыгрывает и я сама посмотрела вниз из окна. С земли на меня невидящим взглядом смотрел, раскинув руки, мужчина. Быстро закрыв окно, я залезла под одеяло и ошарашенно посмотрела на того, кого считала мужем. Тот, как ни в чем не бывало, сказал: «Мне пора на работу», чмокнул меня в щеку и скрылся за дверью. Сразу после этого из соседней комнаты раздался голос ребенка: «Мама, а можно мультики?». Не видя уже смысла в происходящем, просто сказала: «Можно». Теперь мне уже хотелось, чтобы этот мир оказался всего лишь сном, а я поскорее проснулась в реальности, где мой муж умеет сопереживать, а не испытывает облегчение от чужой боли. В это время за стеной уже доносилась невнятная речь и детская музыка из включенных ребенком мультиков.
Мне хотелось что-то изменить или понять, как всё-таки прекратить эту череду кошмаров. Было ощущение того, будто я забыла что-то важное, но это настойчиво прячут от меня. Не зная, что делать, я просто сказала, ни к кому не обращаясь: «Дайте хоть какой-нибудь знак». Сразу после этого над выключенным компьютером включился принтер. Пошумев секунд десять, он начал что-то печатать. Подсоединён он был только к одному компьютеру – который сейчас выключен – и никакой очереди печати давно уже не было. Им не пользовались больше года. Теперь лист из него почти вылез, и я увидела рисунок: расколотое надвое сердце. Интересно, к чему это было? Если это просимый мною знак, то как его вообще трактовать? Но принтер не закончил работу и продолжил печать на следующем листе. Через несколько секунд я смогла увидеть второе изображение: почти обычный круглый смайлик, только с кусочком шеи и одним черным глазом посередине лица. После этого печать продолжилась, и на этот раз пришлось ждать немного дольше. На третьем листе был более детальный рисунок больше похожий на фотографию: почти на весь лист был нарисован глаз, в зрачке которого отражалась явно моя фигура.

Как только я получила третий лист, принтер снова самопроизвольно выключился. Положив на него полученные листки, я услышала в коридоре осторожные шаги. Вскоре в дверном проеме показался мой сын, который шел с закрытыми глазами. По щекам было размазано что-то грязно-бурое. Я подошла к нему и взволнованно спросила: «Что случилось?». Ребёнок спокойным голосом ответил: «В мультике сказали, что глазик во рту вырастет, когда своих глазок не станет. Вот я и вытащил свои глазки. Мама, посмотри, ещё не выросло?». После того, как он начал открывать рот, я уже представляла, что увижу по опыту предыдущего сна, поэтому резко отвернулась к окну. За окном я увидела существо в щупальцах, которое пристально смотрело на меня. Увидев мрак его глаза, всё вокруг потемнело и перестало существовать.
***
Я открыла глаза, но ничего не увидела. Снова закрывая и открывая веки, не ощутила никакой разницы. Невозможно было сказать, где я нахожусь, но мне отчаянно захотелось найти хоть какой-то источник света, поэтому я осторожно встала и постаралась идти на ощупь. Вытянув руки вперед, я аккуратно ступала, стараясь не споткнуться. Из-за этого походка была немного шаркающей, и перед тем, как поставить ногу, я носком ощупывала ближайший участок пола. Пройдя так небольшое расстояние, я уперлась рукой во что-то твердое и гладкое. Немного надавив, поняла, что это, скорее всего, дверь. Быстро оказавшись по ту сторону двери, ничего не изменилось. Я решила продолжать идти дальше. Сделав несколько шагов, я вдруг услышала не так далеко от себя странный шум: будто животное царапает когтями пол, но в то же время идёт тяжелой поступью. Не желая встречаться в таких условиях с кем бы то ни было, я постаралась ускориться. Получалось не очень быстро из-за полного отсутствия видимости. Через какое-то время шум когтей стал слышен ближе. А я продолжала идти, также ощупывая ногами пол и вытянутой вперед рукой. Я будто бы шла по длинному коридору, в одном конце которого стоит зверь, который прекрасно чует меня, но не спешит набросится, а посередине коридора я, которая слегка торопливо идет неизвестно куда. Внезапно моя нога не почувствовала пола, перед тем как шагнуть. Ощупав внимательнее это место, я поняла, что пол рядом со мной провалился. Продолжая вести ступней по краю дыры, я поняла, что могла бы туда полностью провалиться. Всё же мне удалось успешно её миновать.

Через какое-то время я уткнулась в преграду. Причем, рука ничего не почувствовала, зато почувствовал живот. Скорее всего, это были перила. Теперь я, одной рукой держась за перила, а другую так же выставив вперед, продолжила двигаться, стараясь не пропустить возможные ступеньки. Вскоре я их нашла и начала спускаться. Также прощупывая каждую ступеньку ногой, я осторожно ступала вниз. Под ногами несколько раз хрустело что-то мелкое, вроде камешков. Эхо от их хруста явно выдавало моё местоположение. Когда ступеньки закончились, перила уперлись в стену, и я пошла вдоль этой стены, касаясь её кончиками пальцев. Вторая рука также была вытянута, а ноги осторожно искали место для шага. Шум тяжелых шагов и когтей снова повторился, но явно был этажом выше. Также мне казалось, будто я слышу треск и тихие голоса. Стена повернула за угол, и я повернула вместе с ней, в конце коридора наконец заметив далекий источник света. Идти стало заметно легче и даже пришлось немного сдерживаться, чтобы не побежать. По приближении становилось понятно, что треск, который я слышала был от костра. Вокруг, насколько хватало его света, были видны только голые стены и пол. Обстановка немного напоминала тот заброшенный склад из моего первого сна. Наконец, добравшись до костра, я просто села рядом в надежде подумать о том, что делать дальше. Но мои мысли прервали голоса существ, выходящих из-за ближайшего угла.
- Ты человек. Мы тоже люди. Не бойся нас.
- Кто вы такие и что тут делаете?
- Мы обычные люди, попавшие туда же, куда и ты. Существа, что здесь обитают, не любят свет, поэтому мы развели костер, спасаясь от них.

Моему взору предстали четверо людей: девушка - на вид моя ровесница, примерно такого же возраста парень, женщина, чем возраст был скорее за пятьдесят и мальчик лет десяти. Они подошли ближе, и я сумела их рассмотреть чуть получше. На каждом из них была какая-то бесформенная роба черного или темно-серого цвета, волосы скрыты под капюшонами, а лица выражали испуг, по всей видимости, от моего присутствия. Я решила спросить прямо: «Вы боитесь меня?». Отвечал мне парень, который, видимо, был за главного.
- Нет, не тебя. Если ты тянешься к свету – ты не опасна. Раньше нас было шестеро и, до того, как ты пришла, что-то из темноты схватило их и, наверное, сожрало. Когда мы услышали шаги, приближающиеся к костру, то успели подумать, что это за нами.
- Вы давно вместе?
- Сложно сказать. Может, несколько часов. Каждый из нас блуждал поодиночке в темноте, но мы смогли найти друг друга.
- А вы случайно не успели найти, как отсюда можно выбраться?
- Возможно. Есть пара мест, куда мы ещё не дошли. Быть может, там что-то будет.

После этих слов я заметила движение за спинами моих новых знакомых. Там были огромные тени, которые даже не старались копировать движения людей. Тень парня отрывала от себя конечности: сначала одну руку, потом голову, подбрасывала их, и падающая голова зубами цеплялась за вторую руку, отделяя и её. Тень девушки напоминала какой-то танец, в котором не смотря на неподвижные ноги, туловище и голова крутились рывками, делая полный оборот, а раскинутые руки крутились вокруг своей оси. Тень мальчика пыталась показать, что у него внутри, разрывая грудь и шею, демонстрируя сквозные дыры. Тень женщины долгое время была неподвижна, но потом медленно достала нож и начала тянуться к тени мальчика.

Когда все увидели, на что я смотрю, то парень быстро сказал: «Кажется, за нами скоро придут. Хватаем факелы и идём за мной». Разобрав костер на поленья, тени замерли на месте, будто ожидая чего-то. Но мы ушли, и они растворились во мраке. Пройдя совсем немного, за нашими спинами что-то упало. Мы все прибавили шаг. За очередным поворотом мы в этот раз не только услышали, но и увидели источник шума. Почти перед носом парня, который шел впереди, упал кусок потолка – обломок железобетона – а в образовавшейся дыре я успела увидеть огромную черную ногу, напоминающую человеческую, но с когтями, похожие на львиные. После этого мы практически бежали, немного замедляясь только на поворотах. Сбоку от меня тоже что-то упало, но я даже не сумела второпях ничего рассмотреть. Сразу после этого возле моего уха как будто стукнули челюсти. Мы бежали по цепочке в длинном пустом коридоре, периодически сотрясаемого ударами сверху. Хоть я и бежала последней, мне захотелось узнать, что там впереди, но я ничего не увидела. Мой факел уже тлел, а не горел, у мальчика уже потух совсем, у остальных держался хоть слабый, но видимый огонёк. Через несколько секунд я услышала крик впереди бегущего: «Дверь!». Из последних сил мы ускорились, пытаясь как можно быстрее оказаться по ту сторону. Парень добежал первым, открыл дверь и стал дожидаться последнего, чтобы её закрыть. Как только я поравнялась с дверью, огромная каменная глыба упала сверху, раздавив парня. В тот же момент на глыбу спрыгнуло какое-то темное существо и принялось отрывать руки и ноги, торчавшие из-под камня. Мне не хотелось ничего рассматривать. Боль потери сковала мою грудь, а страх нёс мои ноги вперед.

Дверь уже была позади, но темнота не спешила рассеиваться, а пол тут был уже не такой ровный. Пробежав несколько шагов от двери, я споткнулась, и ударилась коленом о камни. Девушка, что бежала впереди меня, вернулась назад и попыталась меня поднять. Немного опираясь на протянутую руку, я поднялась и увидела печальные глаза моих спутников. Они тоже поняли, что выбраться удалось не всем, и что участь оставленных за дверью весьма печальна. Но чтобы не оказаться на их месте и ради тех, кто пожертвовал собой, мы должны были идти дальше. Всё это казалось таким серьезным, хотя я понимала, что нахожусь во сне. Только я никак не могла ощутить связь с телом. Как будто, мне некуда было возвращаться и некому просыпаться. Возможно, если мы всё-таки дойдем до конца и выберемся из этих лабиринтов кошмара, то сможем заслужить награду в виде спокойного пробуждения.

***

Я тешила себя такой надеждой и понемногу начала осматриваться по сторонам. Темнота здесь уже не была такой густой, как прежде. Где-то под высоким сводом что-то светилось, давая представление о том, насколько огромно это помещение и что оно более всего походит на пещеру. Никаких посторонних звуков не нарушало тишину, за исключением негромко стучащих камней под ногами. Двигались мы по единственной тропе, которая периодически заставляла нас взбираться вверх или ползти на животе. Иногда на широких стенах пещеры попадались светящиеся грибы, которые, вероятно, росли и на потолке. Пройдя несколько таких полянок с грибами, мы увидели в конце тропы небольшую деревянную лестницу, упиравшуюся в потолочную дверь.

Неожиданно все остановились и молчавшая всю дорогу девушка – та самая, что протянула мне руку – решила взять слово: «Мы не знаем, что ждет нас за этой дверью. Поэтому мы должны держаться вместе. Если позволяет помещение – плечом к плечу. Если же придется убегать – двигаемся также по цепочке: я впереди, ты (показывает на мальчика) – за мной, вы, уважаемая – за ним, а ты новенькая – замыкающая. Следи, чтобы никто не отстал, и никто не догнал. Всем всё ясно?». Под одобрительные кивки, мы стали забираться на лестницу. Внезапно женщина замерла и сказала: «Может, нам не стоит уходить? Здесь ведь довольно спокойно и никто не нападает». Девушка, стоявшая уже на верхней ступеньке, развернулась и ответила: «Скорее всего, это временное явление. Оставшись здесь, мы точно никуда не выберемся. В крайнем случае можем сюда вернуться и переждать опасность». На подобный аргумент женщина глубокомысленно хмыкнула и начала взбираться по ступенькам.

Откинув крышку и выбравшись на верхнюю часть, все замерли от неожиданности. Вокруг была роскошно обставленная комната: огромные кожаные кресла, просторный камин, мягкий разноцветный ковёр, множество книг на полках и картины, в основном изображающие пейзажи. Подобная комната могла быть, например, в средневековом замке. Общая атмосфера теплоты и уюта плохо вязалась с тем, с чем мы столкнулись ранее. Впрочем, для сна подобная смена обстановки - довольно обычная логика. Кажется, эта комната – гостиная и из неё имеется выход в довольно широкий коридор со множеством запертых дверей. Стараясь не шуметь и прислушиваться к обстановке, мы шагнули в коридор. Мальчик внезапно потянулся к первой попавшейся двери, и мы не успели его остановить: дверь с легким скрипом открылась. За ней мы увидели пару шкафов, тумбочку, зеркало и небольшую кровать. На этой кровати кто-то лежал. Из-под одеяла на нас смотрел пустыми глазницами человеческий череп. Всё остальное пространство нитями опутывала паутина. По ней передвигались пауки в бесчисленном количестве. В несколько рук мы тут же захлопнули дверь. После этого девушка сказала: «Давайте всё-таки предупреждать, если кто-то что-то хочет сделать. Да, двери открывать нужно. Иначе выход не найти. Но давайте делать это более согласованно». Мальчик после этих слов пристыженно опустил голову, и мы вместе пошли дальше к следующей двери.

Переглянувшись, я осторожно потянула ручку двери. За мной настороженно следили мои спутники, затаив дыхание в готовности закрыть дверь в любой момент и бежать. Однако, внутри этой комнаты никого не было. Судя по всему, это была детская, и она пустовала. Здесь была и детская кроватка, и колыбель, и деревянная лошадка, и пеленальный столик, и много кукол. Среди множества игрушек я отыскала взглядом куклу, которая была наиболее похожа на ту, что была у меня в детстве. Поддавшись странному порыву, я взяла её в руки и перевернула, надеясь услышать игрушечное «Мама». Вместо этого глазки куклы моргнули, и она начала петь детским голоском считалочку:
«Раз, два – ты мертва,
Три, четыре – спишь в могиле,
Пять, шесть – будут есть,
Семь, восемь – черви просят,
Девять, десять – душу взвесят».

Разжав руки, я быстрым шагом направилась в коридор, спиной ощущая на себе взгляд упавшей на пол куклы. Когда дверь закрылась, и мы остались в пустом коридоре, стало немного спокойнее. Собравшись с духом, мы неспешно двинулись к следующей двери. В этом приглушенном свете женщина, идущая рядом с нами, стала казаться старше и её даже можно было назвать пожилой. На лбу проступила сетка морщин, кожа на руках обвисла, а ноги периодически подрагивали, как будто не справлялись с весом собственного тела. Возможно, раньше я этого не замечала, поскольку не приглядывалась к ней. Теперь же внимание к её движениям было приковано у всех, поскольку именно она решила открыть следующую дверь. Снова раздался легкий скрип открываемой двери, а за ней был ночной полумрак. Понадобилось несколько секунд, прежде чем глаза смогли привыкнуть, и мы смогли что-то разобрать.

Эта комната была скромнее остальных: на стене был лишь один портрет с изображением какого-то рыцаря, стояло множество высоких канделябров с огарками свечей, у стены стоял довольно крупный стол с красными разводами, будто от пролитого вина. Окна были плотно занавешены и не пропускали ни единого лучика. У другой стены стоял черный гроб, украшенный различными гербами и вензелями. Всё наше внимание было приковано именно к нему. Несколько секунд ничего не происходило. Тогда девушка сделала осторожный шаг внутрь комнаты. Сразу после этого крышка гроба резко открылась и перед нами стоял настоящий вампир. Черный плащ скрывал большую часть его тела, но на белом воротнике были видны капли крови, а большие клыки, которые он хищно оскалил, не давали усомниться в его принадлежности к хозяевам ночи. Ярко-желтые глаза были устремлены на нас, сковывая всё тело страхом, как у добычи перед хищником. Девушка, стоявшая впереди всех, внезапно двинулась навстречу вампиру. В этот момент я как будто отмерла: не раздумывая, схватила её за руку, дернула за дверь и захлопнула её за собой. Мы тут же побежали к люку, ведущему в пещеру, из которой не так давно вышли. Когда дыра в полу стала виднее, то нас ждало разочарование: внутри всё было затоплено и уровень воды был практически на уровне нашего пола. Дверь позади нас разлетелась на куски и оттуда неспешно вышел кровопийца, всё также буравя нас взглядом. Мальчик рванулся дальше по другую сторону коридора и начал открывать все двери подряд, тут же их закрывая. Мы старались не отставать от него и таким же образом искали выход, открывая некоторые пропущенные им двери. Когда я открыла одну из них, то мне сразу в глаза ударил яркий свет. Я тут же дернула за руку девушку, которую не отпускала после побега из последней комнаты. Остальные заметили, что мы что-то нашли и присоединились.

В этой комнате было что-то от оранжереи и гербария. Всё пространство занимали растения: как растущие, так и высушенные. Но самое главное – в этой комнате было окно, а за окном солнечный свет, который, как известно, губителен для вампиров. Не желая тратить время на открывание возможных замков и щеколд, я решила просто разбить окно. Взяв в руки первый попавшийся горшок, я обратила внимание, что у растения было подобие человеческого лица. Окруженное лепестками зеленое лицо казалось недвижимым, но через секунду я увидела, что его рот немного приоткрылся, выпуская тяжкий вздох. В этой комнате оставаться дальше было опасно, поэтому я запустила горшком в окно и разбитое стекло усыпало пол. Быстро нырнув в образовавшуюся дыру, я стала рядом и помогала спускаться остальным. Отойдя немного дальше, мы всё ещё не отводили взгляд от разбитого окна, но за ним так никто и не появился.

***

Теперь мы решили оглядеться вокруг: повсюду были цветы, трава, деревья и высокое небо. Кажется, мы всё-таки выбрались. Наши волосы раздувал ветер, а на лицах непроизвольно появились улыбки. Глубоко дыша полной грудью, мы наслаждались моментом свободы и такого свежего простора. Трава и деревья гнулись под дуновением ветра, а мы стояли, раскинув руки, надеясь, что всё плохое улетучится от нас подальше. Вскоре ветер затих, а деревья и трава продолжали двигаться. Внезапно солнце скрылось за тучей. Вместе с уходом солнца, ушло и наше радостное настроение. Трава, окружающая нас, тянулась к нам, как к магниту. Решив не стоять на месте, я пошла первой туда, где было меньше всего растительности. Остальные тут же двинулись за мной. В этот раз колонну замыкала девушка, которая раньше планировала быть первой. Немного отбежав, я услышала крик. Обернувшись, я увидела, что корни деревьев вылезли из-под земли и опутали ноги позади идущей. Мы с женщиной и мальчиком смотрели, не понимая, как ей можно помочь. Я всё же попыталась схватить её за руки, но опоздала: корни рывком опрокинули девушку на землю и волоком начали тащить её к разбитому окну. Когда тело нашей подруги было закинуто в окно, в проеме мы увидели фигуру вампира. Недолго думая, он склонился над жертвой, и его фигура скрылась. Мы продолжили бежать, в этот раз внимательно смотря под ноги. Оказавшись на пустынном участке, мы услышали окрик: «Стойте. Лучше идите сюда. Здесь ведь так хорошо». В проеме окна стояла знакомая нам девушка. Только её лицо, руки и одежда были исцарапаны ветками и испачканы землей, а из шеи текла ручьем кровь. Не желая возвращаться, и понимая, что она, к сожалению, уже потеряна для нас, мы стали искать глазами место, где можно было бы спрятаться. Мальчик дернул меня за плечо и показал на далекую точку, которая, скорее всего была чем-то вроде сарая или кладовки. После этого мы снова услышали знакомый голос: «Не хотите идти ко мне? Тогда я пойду за вами». В этот момент мы рванули в направлении единственного возможного убежища. Иногда всё же приходилось останавливаться, чтобы помочь пожилой женщине, но всё-таки бегала она неплохо.

За спиной стал слышен быстрый и тяжелый топот нагоняющей нас угрозы. Мы спешили, как могли, но я понимала, что вряд ли успеем скрыться. И всё же я бежала, как могла, и помогала другим. В очередной раз я была вынуждена остановиться, чтобы помочь своей спутнице. Но когда я положила руку ей на плечо, то она внезапно ударила меня по ногам так, что я рухнула на колени. В этот момент подбежал мальчик и ударил меня ногой в живот. После этого удара я согнулась на земле, ожидая, когда меня настигнет приближающийся топот погони, и, главное, не понимая, почему со мной так поступили. В глазах помутнело от боли и слёз, и я уже не различала кого я вижу и как далеко. Я слышала только приближающийся стук. Когда звук стал совсем близко я погрузилась в темноту.

Придя в себя, я с трудом разлепила веки. После таких потрясений я, как никогда, ожидала проснуться или, по крайней мере, увидеть другой сон, как раньше. Но этот странный мир не хотел меня отпускать. Меня окружала прочная стальная решетка. Всё тело ныло, особенно сильно отзываясь в животе и ногах. Клетка, в которой я оказалась была небольшой, а в помещении был кто-то ещё. Напротив меня стояла такая же клетка, в которой сидели старуха (мою бывшую спутницу уже нельзя было назвать иначе) и мальчик. Их безучастные лица смотрели куда-то в стену и выражали скорее покорность судьбе, чем раскаяние или злобу. Когда я попыталась встать, они встрепенулись и с сожалением посмотрели на меня. Не дожидаясь, пока я что-то скажу, мальчик быстро начал говорить: «Прости нас, пожалуйста. Мы правда не хотели делать тебе больно. Когда вампирша была уже рядом, я просто почувствовал сильную злобу и разум помутился. Наверное, она нас загипнотизировала, чтобы схватить. Как видишь, у неё получилось. Когда ты упала, она взяла тебя на плечо, а мы послушно пошли следом, даже не понимая, куда и зачем идем. Способность ясно мыслить вернулась только в клетке, но было уже поздно». После его слов заговорила старуха своим уже дребезжащим голосом: «Так всё и было. Я даже не знаю, смогу ли с такой силой кого-то ударить. Это всё та девка залезла к нам в голову и заставила напасть. Я за ту силу, которую она мне приказала использовать, поплатилась внешностью. Как видишь, я моё лицо теперь в морщинах, а ноги почти не слушаются. Так что не держи на нас зла, деточка».

После их речей мне даже стало их немного жаль. Неприятно быть чужой марионеткой, да ещё и платить за исполнение чьих-то капризов. Я сочувственно улыбнулась им и попыталась сменить тему: «А вы помните, как сюда пришли? Где обитатели замка? Может быть, запомнили, как открыть дверь?». Мне оживленно ответили на два голоса: «Пришли мы быстро. Там в соседней комнате от той, где мы вышли, был второй подвал. Вампиры вроде по гробам спать пошли – день ведь ещё. А ключа от двери мы не видели даже, но это не страшно. Её без ключа открыть можно, только нужно что-то тонкое и прочное, как твои заколки». Я совершенно не помнила и даже не ощущала, что мои волосы заколоты, но пошарив руками по голове действительно нашла три разноцветных заколки. После этого я ответила: «Давайте я вам тогда их перекину, вы откроете сначала свою дверь, а потом мою». Они закивали и приподнялись в готовности ловить возможный ключ к свободе.

Когда я бросила первую, то не рассчитала силу, и заколка улетела в угол, из которого её было не достать. Вторая достигла цели, и мальчик тут же просунул руку через решетку, ловко орудуя в замке. Через несколько секунд послышался треск, и я увидела, что заколка сломалась, так и не открыв дверь. Мальчик же после этого не потерял энтузиазма: «Кидай скорее третью. Я понял, как он устроен. Теперь точно получится». Мне ничего не оставалось, как кинуть последнюю заколку внутрь соседней клетки. Снова послышалась возня с замком и через несколько секунд дверь и правда открылась. Мои сокамерники вышли на свободу и направились к лестнице, ведущей вверх. Я решила напомнить о себе: «А как же я?». На меня повернулись два абсолютно ничего не выражающих лица и хором сказали: «А ты сдохнешь здесь».

От такого предательства у меня даже ноги подкосились, а на глазах снова выступили слёзы. Но я тут же подумала о том, что возможно вампирша рядом и она просто играется с нами. Тогда я закричала: «Это не вы говорите, а вампирша, которая влезла к вам в голову. Сопротивляйтесь!». Я хотела сказать, что-то ещё, но старуха меня перебила: «Глупая девчонка. Ты повелась на эту байку, как первоклассница. Таких как ты, только и можно, что использовать. Ты ничего не решаешь. Ты – обуза и ты сдохнешь здесь». Я стояла, широко раскрыв глаза, полные слёз, и не могла произнести ни слова. В это время мальчик поднялся по лестнице, что-то взял и спустился обратно. Когда он повернулся, то я увидела в его руках тело нашего товарища, который погиб под камнем. Расплющенная грудь, оборванные конечности и поломанный череп – на него было страшно смотреть. Но стало страшнее, когда он открыл глаза и сказал: «Мне жаль. Что не тебе вырвали ноги и руки под тем камнем». После этих слов глаза снова закрылись, и мальчик небрежно бросил тело к моей клетке. Я инстинктивно отпрыгнула. В это время дверь наверху снова открылась. К нам спустилась ещё одна бывшая спутница. Глядя на меня в упор с оттенком ненависти и презрения, она сказала: «Какое счастье, что ты нарушила уговор. Мы ведь договорились, что первой иду я. Но на мою удачу ты меня не послушала. Просто наплевала на меня. Но посмотри на нас. Теперь ты в клетке, а я на свободе. Теперь ты добыча, а я охотник. Теперь я смогу познать счастье от убийства тебя. А ты познаешь ужас быть убитой». Неожиданно её голова развернулась на сто восемьдесят градусов, и она спешно зашагала вверх по лестнице, бормоча что-то наподобие: «Да-да, конечно. Позже. Обязательно убью. Я поняла. Она моя».

После того, как дверь закрылась, старуха откуда-то выхватила нож и приставила к горлу мальчика. Теперь её взгляд был безумным. Глядя мне в глаза, она спросила: «Что, тварь, хочешь его смерти?». Я тут же бросилась на решетку, крича: «Нет! Что ты творишь?! Это же ребенок! Отпусти его!». Мальчик в её руках, казалось, был совершенно уверен, что это несерьезно и ни один мускул не дрогнул на его лице. Лицо старухи же расплылось в улыбке. Она перевела взгляд куда-то в верхний угол комнаты и замерла. Мы стояли, не шевелясь, кажется, несколько минут. Всё также безумно улыбаясь, старуха сказала: «Ладно». Нож вошел в горло по самую рукоять и вышел с обратной стороны. Как будто этого было мало, старуха засунула пальцы в образовавшуюся дыру и принялась растягивать её. Я рыдала, протянув руки из клетки, и в истерике кричала: «Хватит! Хватит! Хватит!». Теперь она подходила ко мне. Как будто не слыша мои вопли, и также улыбаясь, она просто вложила окровавленный нож в мои руки.

- Хочешь меня убить?
- Я не хочу больше никаких смертей!
- Ладно.
На этом слове она мотнула головой и с размаху проткнула собственную шею ножом, который я ещё держала в руках. Испуганно разжав пальцы, я увидела напоследок опадающую улыбку на старушечьем лице.
Я села в углу своей клетки и смотрела на пол отсутствующим взглядом. Когда наверху послышался шум, я даже не пошевелилась. По лестнице стучали знакомые тяжелые шаги, но мне уже было всё равно. Спустившись, существо, покрытое щупальцами, подошло вплотную к моей клетке. После этого я подняла на него глаза, в которых теперь не было ни страха, ни ненависти, ни надежды. Пару раз моргнув своим черным глазом на середине лица, существо наклонилось и посмотрело на меня другим глазом. После этого чернота снова начала затягивать меня, но теперь мне было всё равно.

Я очнулась на мягкой кровати, но я была явно не в своей комнате. Пространство вокруг было огромным и каждый вдох отдавался в нём эхом. И без того высокий потолок стремился ещё выше из-за шпиля в центре. Далекие стены, как и всё вокруг были глянцево-черными, но, как ни странно, я не могла увидеть своего отражения. Кровать была поставлена прямо в середину пустующего зала. Помимо неё возле стен были несколько ширм, черные резные ворота обозначали единственный вход и выход, а напротив них вдалеке возвышался такой же черный трон.

Существо, которого я видела, перед темнотой, стояло рядом и явно не собиралось нападать. Как только я попыталась встать, он поправил свой костюм и пошел к ближайшей к нему ширме. Взяв оттуда нечто голубое, он спрятал это за спину и подошел ко мне, слегка поклонился и жестом показал, что хочет мне что-то отдать. Я лишь в ожидании смотрела на него. Он тогда показал своё изделие: это было платье. Оно было довольно свободным и элегантным. Узор на нём был просто неповторим, но странность была в том, что это платье было изо льда. Существо жестом показало мне поднять руки, после чего аккуратно одело на меня своё творение. От холода я сжалась, а дыхание стало более прерывистым. После этого меня аккуратно повели к трону. Дойдя до подножия, мы остановились: видимо, взбираться на трон предполагалось самой. Я не спешила так внезапно становиться во главе чего бы то ни было, поэтому спросила существо: «Где я?». Видимо, он воспринял этот вопрос по-своему, и показал на одну из ширм возле стены. В надежде получить ответы, я заглянула внутрь и увидела знакомый гроб. Именно в него я упала, находясь в комнате с картинами. В этот раз крышку можно было открыть. Борясь с сомнениями и прерывисто дыша от холода, волнения и страха, я всё-таки решила посмотреть, что лежит внутри. От странного зрелища я вообще забыла, как дышать. Внутри лежала я.

Почему-то именно в этот момент я поняла, что хочу сбежать отсюда раз и навсегда. Единственный возможный выход – эти черные ворота. Я просто чувствовала, что за ними будет что-то настоящее. Сама не понимая зачем, я взяла собственное тело из гроба на руки и так быстро, как могла, направилась к выходу. В этот раз никто и ничто даже не пыталось меня остановить. Толкнув дверь ногой, я шагнула через порог.

Залитое светом пространство начало преображаться и теперь я стояла в своей комнате. На кровати тоже спала я. Всё ещё стоя с собственным телом на руках, я пыталась убедить себя, что та я, которая лежит на кровати — это как раз и есть реальность. Чтобы наконец проснуться в реальном мире, мне показалось самым разумным просто совместить все три тела в одной точке. Недолго думая, я положила взятое тело на кровать, и оно полностью слилось с лежащей на нём копией. Теперь на то же место легла и я, также чувствуя объединение и ощущение скорого пробуждения. Я покидаю этот мир. Я просто исчезаю.

***

Проснувшись утром, я почувствовал, что моя жена, спящая рядом, лежит в довольно непривычной позе. Хоть глаза были закрыты, лицо казалось напряженным, а ноги и руки разбросаны по кровати так, будто она пыталась убежать. Возможно, ей приснился кошмар, и мне захотелось её разбудить. Дотронувшись до неё, я ощутил пронзающий холод, от которого перехватило дыхание. Её сердце уже не билось. Часы показывали 8:45.