Мне было всего 16 лет. С того дня прошло много времени, но воспоминания живут во мне, как затянувшаяся рана, которую не исцелить молитвами. Иногда мне кажется, что тьма шепчет его имя в ночи, заставляя сердце сжиматься в страхе. А все началось так невинно…

Я училась тогда на втором курсе колледжа. Друзей было много, но особое место в моей душе занял он. Парень другой нации, другой веры. В нем было что-то неземное, что затронуло самые потаенные уголки моего сердца. Его голубые глаза были чистыми, как зимнее небо, черты лица — будто высечены из мрамора, а улыбка сверкала подобно солнечному лучу в темном лесу. Мне казалось, что он тоже чувствовал что-то ко мне… или это была лишь сладкая иллюзия моей влюбленной души.

Мы говорили часто, смеялись, но однажды все изменилось. Он начал избегать меня, его взгляд стал чужим, холодным. Я задыхалась от тоски, мои мысли были полны лишь им. Одержимость сжигала меня изнутри, как медленный яд.

В тот злополучный день мы сидели в аудитории, и вдруг мой одногруппник дернул меня за руку, что-то показывая на ладони. Я взглянула, и в этот момент другая одногруппница заметила: “А ты гадать умеешь?”. Я не хотела говорить “да”, но словно чьи-то невидимые руки подтолкнули меня. Мне показалось это забавным. Какая глупость…

На следующий день я принесла карты — обычную колоду, ту, что лежала дома без дела. Если вы не знали, на таких картах гадать могут только те, кто “не созрел”, кто еще не открыл ворота в темный мир. Я знала значения всех комбинаций, и игра началась. В ту пору я не понимала, что открываю двери, которые не стоит трогать. Все, что я предсказывала, сбывалось, будто невидимая сила смеялась надо мной, показывая свою власть.

Но этого мне было мало. Я решила приворожить того парня, потому что моя любовь к нему стала похожа на безумие. Нашла какой-то старый ритуал — сильный, опасный, с обрывками слов, которые не следовало произносить. Но я была слепа. Когда начинаешь такое, нельзя останавливаться, иначе обернется против тебя. И действительно, парень стал писать мне, но его слова были пустыми, бездушными, как будто кто-то заставлял его это делать. В тот момент я подумала, что, может быть, мне стоит принять его веру, чтобы обрести его любовь? Моя наивность была безграничной.

С каждым новым гаданием моя жизнь медленно угасала. Я чувствовала, как силы покидают меня, лицо становилось бледнее, глаза теряли блеск. Я стала призраком самой себя, и не я одна. Те, кому я гадала, тоже начинали увядать, словно прикоснулись к чему-то проклятому. Но я не могла остановиться, будто что-то невидимое толкало меня дальше.

А потом пришел сон. Он был таким реальным, что я до сих пор чувствую холод его касания. Я стояла в длинном белом платье, но ткань была тяжелой, как саван. Передо мной — алтарь, и он, мой суженый. Его лицо было бледнее, чем лунный свет, а глаза — пустые, как глубины бездны. Он протянул ко мне руку, но я чувствовала, что это не живой человек. Мы поженились, и холод страха обвил мое сердце. Я смотрела на его руки — они были ледяными, будто мертвые.

Мы вошли в его дом, но, взглянув вокруг, я поняла, что это копия моего дома, где я жила с родителями. Только атмосфера была другой — тяжелой, давящей, пропитанной смертью. Вокруг ходили люди в черном, будто призраки на похоронах. Я пыталась заговорить с кем-то, но никто не отвечал, словно меня не существовало. Тут подошла женщина с пустыми, безжизненными глазами и накинула мне на шею массивный крест. Он был настолько тяжелым, что я едва могла держать голову. Я попыталась его снять, но мои руки были словно парализованы. Я повернулась к своему “жениху” — он стоял, бледный, прозрачный, как призрак. Я закричала, умоляя его отпустить меня, клянясь, что больше никогда не буду заниматься магией. Но он лишь медленно покачал головой, словно прощаясь.

Я проснулась с криком, моя рубашка была насквозь пропитана холодным потом. Все хорошо… Я дома. Это был знак. Я поняла, что вступила на путь, ведущий в пропасть, и должна была остановиться, пока не стало слишком поздно.

Я сожгла все свои записи, карты завернула в белую ткань и закопала их глубоко в лесу, надеясь, что таким образом закрою двери, которые сама открыла. А парень? Он исчез, будто его никогда и не было, словно это был лишь дух, пришедший, чтобы наказать меня за мою дерзость.

С тех пор я не гадаю, не касаюсь карт, не произношу запретных слов. Иногда по ночам я слышу шепот, чей-то холодный голос, зовущий меня по имени. Но я не откликаюсь.
Ценой моей ошибки стали не только потускневшее здоровье и утраченные друзья — сама жизнь будто встала на пути, наказывая меня за каждую глупость и шутку с запретным. Я пыталась избавиться от карт, спрятать их и забыть, но теперь они словно преследуют меня. Каждый раз, проходя мимо любой колоды, будь то игральные карты или даже открытки в витрине, я ощущаю, как ледяное дуновение касается моих пальцев, и невидимая сила толкает их вперед. Мои бледные, словно обескровленные руки сами тянутся к ним, и в голове раздается шепот — низкий, насмешливый, словно голос старухи, давно ушедшей в тьму: “Возьми меня в руки… Ощути радость, что прежде была твоей…”

Но глубоко внутри что-то дергает меня, словно за невидимую нить, пытается удержать. Это едва слышный голос, жалкий и дрожащий, напоминающий о данном мной обете: “Не трогай их… Ты ведь знаешь, к чему это приведёт… Ты знаешь, что случится снова…”