Пращуры.

Группа молодых людей гостила у родственницы. Живет она в старом деревянном доме. Дом, что интересно, стоит на родовом месте, где были еще избы дедов и прадедов семьи.

Вся компания утром собиралась в церковь, находящуюся в соседнем городишке. Вставать им надо было рано, еще затемно: пока поднимутся, пока соберутся, пока доедут... Все уже не спали, но так неохота покидать теплые постели - лежали, переговаривались. И вдруг снизу, в пол, - явственный стук. Несколько раз. Звук такой, как бывает, когда костяшками пальцев стучат в доски. Тетка так буднично, как будто "Кто там?", кричит: "Да не сплю я, не сплю, сейчас встаю".

На вопрос, что за стук и к кому она обращалась, так же спокойно отвечает: "Да предки же. Мертвые наши. Волнуются, что опоздаю в храм, не помяну их".

А собственно, из подпола стучать некому. Нет туда ходу никому, кроме мышей да кота, а они в потолок стучать не умеют, у них лапки... У молодежи мороз по коже, а тетушка говорит: "Ну, что тут такого? Бывает. Плохого же они ничего не делают, только напоминают".

Сын.

Про одну женщину, с ее слов, односельчане знают, что ходит к ней мертвый сын-подросток. Погиб он случайно и трагически: лошадь чего-то испугалась, взбрыкнула и попала ему, некстати наклонившемуся, копытом в висок. Мать плакала, тосковала по любимцу. Это то ли не дает мертвому окончательно уйти, то ли притягивает потустороннюю сущность, принимающую образ усопшего.

Встает эта женщина рано утром, идет доить корову. И сын частенько приходит в хлев, становится в дверях и, прислонившись к косяку, смотрит. Не говорит, не приближается. Просто наблюдает. В другое время и другим родственникам не показывается. Женщина поначалу боялась, потом попривыкла и даже начала находить некую отраду в этих безмолвных свиданиях.

А вот соседям жутковато осознавать, что там, за забором, может быть, стоит неживой мальчик...

Дочь.

Похожие истории на Руси рассказывали издревле.

Случилось это в послевоенное время. У одной вдовы умерла дочь, молодая девушка. Причиной стал варварский подпольный аборт. В то время подобные операции запрещались законом. Мужчин было мало, просто демографическая катастрофа. Многие романы браком никак не могли закончиться. Да и мораль была другой, не все решались на рождение "безотцовщины"... Вот девушка и отправилась к бабке-надомнице.

Итог: большая кровопотеря и сепсис. Безутешная вдова не могла смириться со смертью единственного чада, рыдала, "выкликала" дочку. И та стала приходить по ночам, общаться с матерью.

Этот случай был классическим: соседи видели "огненного змея" на фоне ночного неба, он появлялся после полуночи, через трубу влетал во вдовий дом. И там принимал облик покойницы. Удалялся тем же путем с третьими петухами. Хотя народная мудрость и выработала метод с борьбы с подобными инфернальными гостями, но он требовал от жертвы участия в обряде.

А вдова не хотела терять даже такую призрачную связь с усопшей, от изгнания Летуна отказалась. И, как следствие, на этом свете не зажилась, стала чахнуть и вскоре отправилась вслед за доченькой.

Икотка.

Городская жительница навещала родню, проезжая из деревни в деревню, от одной седьмой воды на киселе к другой, передавая приветы и подарки. По чьей-то просьбе заехала к одной старой, но крепкой и бодрой бабуське. Что-то ей просили передать с оказией. Бабка гостье была едва знакома - родство дальнее, да и чего его считать, так половину округи в родню присчитаешь.

Но бабка неожиданно обрадовалась, начала зазывать в дом, приглашать к столу. Дама наша почему-то чувствовала себя неуютно, под благовидным предлогом отказывалась, а чем больше отказывалась, тем настойчивее было приглашение. И даже явственно в бабкином голосе чувствовалась раздражение.

Наконец, одну из причин навязчивая хозяйка сочла правдоподобной. Но настояла на хоть каком-то угощении, дескать, иначе "от людей стыдно" и "не по-людски". И вынесла граненый стакан домашнего темного кваса. Стакан чистый, квас вроде свежий, но от угощения повеяло... тухлятиной: стоялой водой и разложением органики. Не пить - обидишь, а пить невозможно: тошнотный комок подкатывает к горлу.

И дама нашла выход: украдкой нажала кнопку автобрелока в кармане, машина запиликала, собака всполошилась, бабка отвернулась на шум. А гостья резко выхлестнула квасок через плечо в подзаборные лопухи. Поблагодарила за вкусное угощение и уехала.

Дома рассказала о теплой встрече, а родня разволновалась. Оказалось, что бабка эта очень нехорошая, и молва приписывает ей дела страшные. Говорят, она в бане растит в банках, наполненных всякой дрянью, нечто и хитростью подселяет в людей. Что после ее угощения, например, почтенная мать семейства, вопреки своей воле, в самый неподходящий момент мужским басом орет матерные частушки, а на вопрос "Кто ты?" представляется Гаврилой. И вывести такого "квартиранта" ох, как непросто...

Лес.

История, может, и не мистическая, но оставшаяся без объяснения.

Край там лесной, но нельзя сказать, чтобы глухомань непролазная. Леса вокруг давно уже рукотворные, в свое время высажены взамен вырубаемых деловых деревьев. Все разбито на делянки, периодически инспектируется, работают сборщики сосновой живицы, на полянах и просеках косят сено. Там же местные жители промышляют тихой охотой, сбором грибов.

И вот в таком хоженом-перехоженном лесу, сухом, чистом, без рек, болот и оврагов, пропали две бабки. Пропали независимо друг от друга, но обе бесследно. Бесследно - в прямом смысле слова: от обеих не осталось никакого материального следа. Если предположить, что они стали жертвой зверя лютого (а последнего волка там видели в шестидесятые годы прошлого века), то сотрудники лесхоза или многочисленные грибники обязательно нашли бы ивовую кошелку, обрывок одежды, галошу с шерстяным носком... Ну, хоть что-нибудь, да должно остаться! Но не осталось.

Заблудиться коренные жительницы не могли, и негде там блуждать. В какую сторону ни иди - рано или поздно выйдешь или к дороге, или к жилью.

Криминальными историями те места тоже не славятся. Да и кому интересны старые женщины, у которых из материальных ценностей только корзины да одежда в стиле "что похуже"?

Так и не нашли их... А со времени этих двух происшествий никто больше в лесу не пропадал.

Некто.

В том же лесу с одной дачницей произошло непонятное. Есть там большая поляна. Земля заросла белесыми лишайниками, сухо похрустывающими под ногами. По поляне разбросаны небольшие круглые, шириной метр-полтора, куртинки. В центре каждой одна-две молодые тоненькие березки, вокруг ствола невысокий и негустой кустарник.

Дачница пришла в лес по грибы. В процессе сбора отбилась от своей большой шумной компании, но слегка: слышала голоса, видела мелькающие среди деревьев фигуры. Подошла к одной из куртин, намереваясь пошарить в траве. И оттуда, из кустов, раздалось грозное предостерегающее сопение. Оно было таким, что существо, его издававшее, должно бы быть крупным и иметь мощные легкие. Из всего слышанного за свою жизнь по силе эти звуки женщина могла сравнить разве что с тяжелым вздохом коровы.

Героиня наша сначала оторопела, потом вежливо прошептала "Извините!", пятясь спиной, медленно отошла на несколько метров, а затем припустила так, как не бегала даже в детстве.

Потом пыталась, конечно, узнать у местных, кто бы мог ее пугать. Ей были предложены целых два варианта: ежик и медведь.

Возможно, еж и умеет так впечатляюще пыхтеть, но, даже встав на задние лапки, едва достигнет четверти метра. А сердитое сопение раздавалось приблизительно с высоты человеческого роста. Версия с медведем тоже не подходила. Во-первых, медведей в округе давным-давно не водилось. А во-вторых, не спрятался бы мишка на таком куцем пятачке.

Над женщиной, как водится, посмеялись. Выслушала она не раз и пословицу "у страха глаза велики". Но до сих пор утверждает, что на маленьком участке прозрачного кустарника кто-то сопел, как могучее существо... и совершенно не был виден.

Вши.

Одна женщина, человек на селе не последний, местная начальница, и ее дочка, девица на выданье, вдруг обнаружили у себя в волосах отвратительных насекомых. То есть вчера их не было, а сегодня - вот они, копошатся. Дамы были просто в шоке. Они, домашние, чистоплотные, ухоженные - и вдруг такая мерзость... Гигиенические процедуры приносили лишь временное облегчение.

Мать, женщина суеверная, заподозрила в напасти колдовской след и обратилась к знакомой "шепталке". Та подтвердила - да, паразиты не простые, "сделанные". И проблема в дочери. На ее жениха имела виды другая девушка и была отвергнута. Она и обратилась за помощью в "конкурирующую организацию", а к кому именно - станет ясно сразу после проведения обряда.

Бабка дала какие-то травки, отваром которых надо было вымыть головы, и научила, как вести себя с той, которая непременно явится и будет просить что-то взаймы. Как известно, давать ни в коем случае ничего нельзя и пускать в дом нельзя. Так все и получилось. Травяное ополаскивание помогло смыть паразитов, рецидивов потом не было. А в дверь начала стучаться... давняя приятельница матери. Ей, никогда шитьем не увлекавшейся, экстренно и до зарезу понадобились нитки.

"Свадьба".

Одна деревенская бабенка, что называется, непутевая, пьющая и гулящая, возвращалась домой за полночь. И попалась ей на одной из улиц села развеселая компания. У свадеб бывает такой этап, когда вся обязательная программа выполнена, все съедено-выпито, хозяева смертельно устали, а молодые удалились в спальню для главного действа - вскрытия подарочных конвертов и подсчета их содержимого. Но часть гостей не унимается: душа требует продолжения праздника. И бродят они до утра по округе, тревожа мирных обывателей и дворовых собак взрывами хохота...

Вот с таким осколком свадебного гулянья наша героиня и встретилась. И вроде даже узнала кого-то из знакомых и даже вспомнила, что именно они празднуют. Люди радостно орали под баян, приплясывали, притопывали, двигаясь по дороге. Баба сразу влилась в веселье, тоже пела и приплясывала, но, поскольку с утра была в подпитии, на ногах держалась нетвердо. И споткнулась.

А споткнувшись, в досаде упомянула имя Божие. Упомянула автоматически, с тем же успехом могла сказать "блин" или вообще матюкнуться, но сказала "охоспади". А вот эффект от случайного слова был разительный: в секунду исчезли и певцы, и плясуны, и баянист - все. Очутилась баба одна-одинешенька в чистом поле, в полукилометре от околицы.

Вот такие истории, приключившиеся с жителями одного большого села средней полосы России. Может, там и еще что-то интересное произошло, если узнаю - напишу.