Клавдия Ивановна проснулась от какого-то шума. Кажется, опять буянили соседи сверху. «Алкашня проклятая», - вздыхая, подумала старушка. На дворе была глубокая ночь, и даже привычный свет тусклых фонарей не освещал сонную улицу, потому в скромно обставленной комнатушке было темно.

Голова раскалывалась, видимо, опять подскочило давление… Нужно было срочно выпить таблетки, прописанные лечащим врачом, но вставать жутко не хотелось, тёплое пуховое одеяло, в которое она так тщательно укуталась, на пару с пышной подушкой словно шептали: «Спи, спи, спи!»

- На том свете отоспл… Тфу, прости, Господи, дуру старую! – перекрестившись, Клавдия Ивановна встала с кровати, залезла в старые тапки и, несколько раз безрезультатно щёлкнув по выключателю, на ощупь побрела к тумбочке с лекарствами.

Шум сверху продолжался. Глухие удары о пол соседской квартиры навели старушку на страшную мысль: «Неужто Женька снова напился и до полусмерти избивает жену-Ленку, а может, ещё кого? У них вся округа, как это нынче говорят, тусуется, а он мужик-то ревнивый… Дал же Бог соседей! А ведь всё равно жалко его… Такой грех на душу брать!»

Аккуратно выдвинув задвижку, старушка достала маленькую жестяную коробку, в которой лежали нужные ей таблетки, она взяла их и, поднеся ко рту, замерла. Стало очень тихо: ни грохот проезжающих машин, ни лай уличных собак, ни крики ночных птиц - ничто не нарушало абсолютную тишину… Даже шум сверху прекратился. Всем своим существом Клавдия Ивановна ощущала, что в темноте кроется что-то страшное, что-то безумно пугающее! Вдруг резко стало не хватать воздуха. Ей казалось, что комната становится всё меньше и меньше, голова норовила вот-вот разорваться то ли от боли, то ли от безумного напряжения…

«Свежий воздух, вот что сейчас нужно», - подумала старушка. Наспех проглотив лекарство и читая «Отче наш», она с опаской побрела к окну, намереваясь открыть форточку. Ещё чуть-чуть и все кошмары растворятся, уносимые вдаль лёгким прохладным ветром!

За окном стояла непроглядная тьма, не были видны даже окна соседних домов. Нащупав старую щеколду, она услышала знакомый щелчок, вдруг в нос ударил резкий запах свежей земли, огромные куски которой стали буквально просачиваться в раскрытую форточку, старушка, что есть сил, пыталась остановить этот нескончаемый поток, но было слишком поздно. Земля была повсюду, липла к лицу и рукам, она словно вгрызалась в волосы, лезла в нос и в рот, невозможно было даже закричать, позвать на помощь!

«Главное, не упасть, иначе это конец, конец, конец!» - страшная мысль стучала в висках и придавала ей силы, слабые ноги, буквально тонущие в липкой жиже, продирались к выходу. В панике она дёрнула входную дверь… Поток земли хлынул в квартиру и сбил её с ног, бороться больше не было смысла…

Клавдия Ивановна очнулась от жуткого сна с мыслями, что ничего страшнее в своей жизни она ещё не испытывала. Старушка открыла глаза, и по её телу побежала дрожь: вновь глухие удары сверху, опять эта непроглядная пугающая тьма, но что-то изменилось: запах, ароматный запах свежей древесины стоял повсюду. И ещё голоса, да, определённо, откуда-то слышались голоса и, похоже, плач…

Старушка попыталась встать, но сильно ударилась головой, тесно, было очень тесно! Осознание происходящего пришло не сразу… С трудом высвободив руки и не переставая кричать, она стала стучать, пытаясь спастись, предупредить о том, что она всё ещё жива! Но удары от падающей земли, неумолимо засыпавшей крышку гроба, заглушали все её тщетные попытки… Больше не было сил, дышать становилось всё труднее, горячие слёзы ручьём бежали по изъеденным глубокими морщинами щекам. Время шло, и, погрузившись в свои мысли, Клавдия Ивановна не заметила, что всё вокруг стихло. Она слышала лишь биение собственного сердца, которому через несколько мгновений суждено было остановиться навсегда…