В тот вечер мы баловались, как дети, с парнем – дурачились, дрались, прикалывались. Нам было по семнадцать лет, родители были на работе, а мы вернулись со школы и колледжа и беззаботно проводили вместе юношеские годы. Наконец, когда играть надоело, мы сели смотреть тщательно отобранный к просмотру фильм. Он лег на кровать, рукой поманив меня лечь к нему на плечо. Я озорно улыбнулась, сосредоточилась на предстоящем просмотре и аккуратно прилегла.

За окном была зима, поэтому на улице рано смеркалось. Увлеченные событиями кино, мы не заметили, как комната залилась сумеречной синевой и едва освещалась с улицы и монитором компьютера. Закрученный сюжет заводил нас в укромные уголки своих смыслов, и мы обсуждали фильм по ходу его действия, сначала парой фраз, наконец совсем острым спором, таким, что пришлось надолго поставить на паузу. Аргумент за аргументом, и вот мы уже не заметили, как полчаса просто мило беседуем.

Вдруг монитор гаснет. Компьютер еще пару-тройку секунд тихо «мурлычет» и отключается совсем. «Спящий режим», - подумала я и сильнее прижалась к нему.
Он смотрел на компьютер неотрывно, напряженно нахмурив брови. Заметив его волнение, я сказала вслух, как мне казалось, очевидное:
- Спящий режим. Мы слишком долго разговаривали, и твой комп не смог нас дождаться.
Я хихикнула, вспоминая, сколько раз нам не удавалось досмотреть фильмы.
Он выдержал паузу и смотрел на меня с упрёком, как будто бы говорил: «Я лучше знаю свой компьютер, спасибо».
- Он не стоит на спящем режиме.

Внутри меня заклокотала жажда мистики и розыгрыша. Глаза озорно и хитро засветились, и я, театрально изобразив безучастность, начала скандировать по предложению:
- О, да. Это всего лишь призраки в твоем доме. Это они выключили компьютер сейчас…
Я оценила его напряженность, и раззадорилась еще больше.
- … это они обитают здесь, ходят по комнате, пока ты спишь… наблюдают за тобой…
- Всё, хватит! – Внезапно закричал он. Потом резко встал с кровати, громко прошел пару шагов от меня до стола, опёрся локтями, и я вдруг услышала… всхлипы.
Я опешила. В моей голове парень представлялся сильным защитником, который ничего не боится. И неужели моя безобидная игра с воображением могла так задеть его?
Он всхлипнул пару раз, затем быстро заставил себя успокоиться, шмыгнул носом. И, не смотря на меня, продолжил, слегка дрожащим голосом:
- Мне было девять лет, когда мои родители развелись. Мать, забрав меня, уехала из города, поселилась здесь, нашла недорогую квартиру, которую в силах была оплачивать.
На тот момент, у меня появился отчим. Редкостная скотина. Возвращался домой по вечерам, часто пьяный, и устраивал скандалы моей матери. Я слушал это все из соседней комнаты, но иногда прилетало и мне… Тогда мать, чтобы как-то уберечь меня, начала ездить ночевать к нему, оставляя меня в этой квартире одного.
Я не боялся оставаться один, не боялся также темноты. Но я понял, что я не один здесь. Кто-то постоянно был в квартире, я ощущал его присутствие.
Ощущал, когда он стоял рядом со мной. Я слышал, как он ходит по дому, как он топает…

- Это соседи, - предположила я.
Из темноты на меня посмотрели черные, полные презрения глаза.
- Нет. Звуки доносились не сверху, не из соседних квартир, а в нашей. В коридоре, на кухне, в комнате.
Он стучал шкафчиками - открывал дверцы и закрывал их, гремел посудой. Иногда я видел его глаза из-за щели дверей.
Я в истерике звонил матери, плакал в трубку, умолял её, чтобы она вернулась ко мне, и сначала она в панике приезжала, но потом перестала, и я оставался один с ним.
Однажды, она вызвала священника. Тот прошёлся по квартире, пробубнив какие-то мантры, задымив квартиру благовониями. Но его это не прогнало. Он все ещё был здесь, я это знал, я это ощущал.
Я посмотрела на него, как на сумасшедшего. Он увидел это, и его взгляд из растерянного и невинного снова приобрел скепсис, и он попытался объяснить последнее:
- Я также видел его глаза и слышал шаги. Однажды я встретил бабку, которая сдавала нам эту квартиру, и аккуратно спросил её о происходящем. Она не удивилась, сказала, что прошлый владелец здесь повесился.
Прошло много лет, и мы как будто бы научились договариваться с ним. Он почти не привлекал внимания к себе, и я жил рядом, зная, что он все еще может быть здесь.

***

Я до сих пор помню его взгляд в ту ночь. Это был взгляд испуганного ребёнка, потом взгляд разочаровавшегося, рано повзрослевшего подростка. И даже сейчас я ни на минуту не сомневаюсь в том, что он действительно верил в то, о чем говорил. И даже сама тогда испугалась: а, может, это был не спящий режим?