Сейчас уже тяжело представить себе то время, когда я был на последнем курсе института и уже во всю окунулся во взрослую жизнь. Я не искал себе тёплого местечка и постоянной работы, а постоянно ввязывался в рисковые дела и прогорел. Так что к февралю 2013 я пришёл с долгами в несколько сотен тысяч рублей, расторгнутым браком и стремлением наладить свою жизнь.

Практически все зарабатываемые мной деньги уходили на погашение долгов и содержание маленькой дочери, и чтобы улучшить хоть на чуть-чуть своё финансовое состояние, я принял решение таксовать в единственное свободное время суток – ночью.

Устраиваться официально в какую-либо из фирм я не стал – они брали большой процент с поездки, хоть и подкидывали время от времени заказы.

Не смотря на то, что я не высыпался, бомбить по ночам мне нравилось. Живу я в Москве, и все дороги свободны у нас только в это время суток. Большинство пассажиров обычно подшофе и платят щедро, не смотря на то, что сами поездки никогда не занимают больше 30 минут. В один из таких ночных выездов со мной и произошла эта история.

Я проезжал по Тверской улице в районе Охотного ряда, когда увидел группу людей, выходящих из ресторана. Один из них, самый высокий, протянул руку, я притормозил и открыл окно.

- Здравствуй, парень, до Ворыпаево подкинешь?

- И Вам привет. А это вообще где?

- Недалеко от МКАДа, по Каширке как ехать, сворачиваешь на Домодедовское, а там и рукой подать. Я покажу дорогу.

- Сколько дашь?

Собеседник улыбнулся, залез в карман и достал несколько купюр.

- 750 рублей, больше нет. Пойдёт?

Цена для поездки в Подмосковье была очень мала, но пассажиров не наблюдалось уже полчаса, и я решил согласиться.

- Пойдёт. Садитесь в машину.

Говоривший со мной мужчина сел на переднее сиденье, остальные двое сели на заднее.

- Ну, трогай, шеф!

Я отъехал от тротуара и начал выруливать на Театральный проезд. Некоторое время в машине было полное молчание, пока сзади не послышался храп.

- О, кажется, Гена уже притомился. Ты прости нас, шеф, мы с друзьями давно не виделись, выпили маленько. Ты, кстати, не против, что я не пристегнулся?

Я взглянул на своего пассажира. Когда я стоял у обочины, фонари практически не горели, и рассмотреть его лицо мне не представлялось возможным. Сейчас же вдоль дороги светило ярко, и я, наконец, смог его разглядеть.

Он был высоким, одет в джинсы и куртку чёрного цвета. Из куртки неаккуратно торчала рубашка. Пассажир был полностью лысым. Моё внимание привлекли его пальцы, которые были унизаны различными кольцами, на груди висела толстая золотая цепочка с каким-то блестящим камнем. Очень странно, что у так богато выглядящего человека нашлось всего семьсот пятьдесят рублей на поездку.

- Представляешь, шеф, думали, с друзьями просто посидим, а тут одно, второе, третье: завязалась пирушка, спустили все деньги, которые принесли. Бывает же такое! - сказал он, растягивая слова, словно угадывал ход моих мыслей.

- Да уж, бывает. По поводу ремня, кстати, не очень одобряю. Во-первых, опасно, во-вторых, штраф за это.

- Да не боись, хозяин. Я в таких передрягах бывал, меня не страшно пугает какая-то авария, - он разразился каким-то диким хохотом, от которого у меня пробежали мурашки по коже. Продолжая смеяться, он сказал, - а про штрафы не думай даже.

- Ну, как знаете.

- Знаю, знаю.

Машина выехала на Садовое кольцо. От смеха на лице моего собеседника осталась лишь одна улыбка, которую он держал практически всю поездку. Мне было немного не по себе ехать в тишине, и я предложил включить музыку.

- Музыку? Не стоит, давай лучше поговорим. Люблю разговаривать.

- Э-э-э, хорошо. Расскажите о себе, чем занимаетесь по жизни?

Улыбка на его лице стала шире.

- Занимаюсь по жизни? Хммм… я долгое время служил, честно скажу, делал я своё дело хорошо и, можно сказать, с любовью. Позже у меня случились разногласия с самым главным начальником, и меня уволили, - он сделал небольшую паузу, - с позором. Затем меня немного потрепало, если бы мне не помогли старые друзья, так, наверное, и остался бы без каких-либо стремлений в жизни. Сейчас занимаюсь строительством.

На своей второй работе я консультировал строительные компании по юридическим вопросам, поэтому я внутренне обрадовался тому, что могу поддержать беседу.

- Я строю различные объекты. Но больше всего мне нравится строить инфраструктуру для жизни людей.

- Инфраструктуру?

- Да, именно так. В один момент я задал себе вопрос, что полезного я могу дать людям, за что они заплатят мне взамен? Я стал интересоваться этим у окружающих, и по мере сил… помогал.

- Бизнес, наверное, хорошо идёт?

- Более чем, шеф, - он с минуту помолчал, - у тебя тут курить можно?

- Да, конечно, только окно откройте.

Собеседник закурил и, выпуская в окно сигаретный дым, продолжил:

- Если ты спросишь человека, чего он на самом деле хочет, ты по-настоящему удивишься тому, что услышишь. Но скажу тебе больше: почти все люди хотят чего-то недосягаемого, но платить за это они не готовы.

- Как вы тогда преуспеваете, если никто не готов платить?

- А это хороший вопрос, ты, я смотрю, смышлёный малый, - он снова затянулся, - я придумал свою систему расчётов. Предлагаю людям платить после того, как они получат от меня то, что хотят, причём, цену всегда назначаю для каждого такую, которую он сможет потянуть, - в его словах я чувствовал гордость. Внезапно он прервался и, посмотрев под ноги, промолвил. - Ой, прости, кажется, у меня с ботинок земли порядочно налетело на твой коврик. Я потом вытряхну.

Я посмотрел на коврик под ногами собеседника, на нём лежали ошмётки грязи, слетевшие с ног моего пассажира. Ума не приложу, откуда он смог столько нанести?

- Не стоит, я всё равно собирался скоро химчистку салона делать.

Мы уже ехали по Варшавке, дальше дорога должна была быть прямой до самого поворота на Домодедовское шоссе.

- А ты чего в таксисты заделался? Не скажу, что ты парень глупый, можешь и головой деньги зарабатывать.

- Так получилось, - рассказывать о своей жизни незнакомцу мне не хотелось, но он не перестал меня расспрашивать.

- Ладно тебе, расскажи, я же своей историей поделился.

Ехать ещё оставалось минут тридцать, не проводить же это время в молчании, вдобавок ко всему, этого человека я вряд ли ещё когда-либо увижу. Я решил рассказать.

- Я бизнесом небольшим занимался, но прогорел. Для того, чтобы дело начать, позанимал денег. Благо, додумался кредит не брать. Теперь нужно со всеми расплачиваться. Два месяца назад от меня жена ушла, ей ещё деньги перечисляю на ребёнка. Там немного, конечно, но в свете всех моих финансов, сумма для меня значительная. Вот и получается, что все деньги, которые я зарабатываю – трачу на выплаты долгов, а живу на то, что набомблю за ночь.

- Много получается?

- Да не сильно, но на бензин и на жизнь хватает.

Машина пересекла МКАД, дальше мы двигались по области.

- Хороший ты парень, Сашка. Несправедливо с тобой жизнь обошлась.

- Не думаю, получил то, что заслужил. Сам виноват.

- Экий ты честный. Сам ведь видишь, что с тобой несправедливо обошлись, но продолжаешь считать, что сам себе хозяин.

- Что вы имеете в виду?

- Я имею в виду, что таких людей как ты нужно не укорять, а поддерживать. Если бы ты мне задолжал, я бы дал тебе ещё денег, потому что ты уже научен горьким опытом, ты знаешь, как делать не надо, а, значит, принесёшь выгоду и себе и мне, - его улыбка опять расширилась.

- Человек должен отвечать за свои поступки, как бы он не убеждал себя в том, что он прав.

Собеседник ничего не ответил мне. Практически всю дорогу по Домодедовскому он молчал. Мы свернули на улицу и двинулись дальше в сторону Ворыпаево. При подъезде к посёлку пассажир снова заговорил:

- Хороший ты парень, Сашка. Хочу помочь тебе. Вон у того столба тормозни, - он указал рукой на фонарный столб, одиноко мерцающий на фоне ночного посёлка. - Так вот, скажи, чем я могу тебя выручить?

- Спасибо, я сам справлюсь.

- Поверь, такой шанс не часто выпадает. Я же вижу, что тебе тяжело, мне будет в радость помочь, - улыбка, ставшая для меня неотъемлемой частью его образа, источала дружелюбие, - и много я взамен не спрошу.

Сказать в ответ было нечего. Изменить в своей жизни хотелось многое, но что-то внутри подсказывало, что просить помощи у моего собеседника не стоило.

- Ну, что скажешь, Сашка?

- Всё, что я хочу получить от вас, это оплату по счётчику. С вас 750 рублей.

Пассажиры вышли из машины, закрыв за собой двери. Улыбка с лица собеседника начала медленно сползать. В течение нескольких секунд из добродушного он превратился в озлобленного. Дружелюбная улыбка сменилась на оскал. Его зрачки протыкали меня насквозь. Всем своим видом он наводил на меня ужас. Пассажир вытащил из кармана руку со сжатыми в комок купюрами и кинул их мне через открытое окно автомобиля.

- А ты умный, сучий сын.

Я резко нажал на газ. Обливаясь потом, начал молиться, и просил Бога помочь мне быстрее покинуть место, где я высадил этих людей. Выезд на МКАД занял у меня почти 50 минут. Я всегда хорошо запоминал дорогу, даже если проезжал там всего один раз, но сейчас все вокруг казалось мне незнакомым, и я совершенно не знал, куда мне ехать.

В ту ночь решил больше никого не подбирать. Звериный оскал пассажира был отчётливо впечатан в мою память, и я ещё долго не мог прийти в себя.

Я поставил машину у дома. Только сейчас волнение начало отпускать меня, и сердце стало стучать спокойней, казалось, что всю дорогу от Ворыпаево я пробежал, а не проехал на машине. Диалог с пассажиром начал прокручиваться в моей голове, и я понял, что в нём есть что-то, что я упустил и не заметил сразу.

Осознание обрушилось гранитной плитой – он называл меня по имени, хотя я не говорил, как меня зовут. Взгляд опустился на коврик, лежащий под ногами пассажира. От кусков грязи, которые я видел несколько часов назад, не осталось и следа. Что за чертовщина здесь творится?

Мне казалось, что я сошёл с ума, потому что другого разумного объяснения тому, что я увидел, найти не получалось.

Словно в ответ на эти мысли, я заметил скомканные купюры на пассажирском сидении. Пересчитывать купюры не было нужды. Тот, кто охотится за душами, вряд ли стал бы мелочиться.