Вспоминая свои детские годы, не перестаю удивляться – насколько мало нам, пацанам, нужно было для счастья. Не было у тогдашней малышни ни гаджетов с кучей виртуальных ходилок-стрелялок, ни сотен телевизионных каналов с мультфильмами и разнообразными детскими шоу, ни супермаркетов, ломящихся от всевозможных игрушек. У меня, как и у большинства мальчишек, любимыми игрушками являлись солдатики и пистонный пистолетик. По двум ТВ-программам десятиминутный мультик попадался далеко не в каждый день. А так как в шестилетнем возрасте любовь к книжкам у меня ещё не окрепла, своё счастливое детство я проводил, в основном, на улице. Ну, и в садике, конечно. Вот как раз в садике и началась эта не совсем обычная история. 

Я тогда заканчивал подготовительную группу. И где-то в марте в нашей подготовишке появилась новенькая девочка. Звали её Вика. 

Как-то на детсадовской прогулке по городским улицам мы попали с ней в пару. Шли в строю по двое. Как сейчас помню многие мелочи того пасмурного весеннего дня. Шлёпали в детских резиновых сапожках по лужам на тротуаре, крепко держа друг друга за руки. Накрапывал небольшой дождик, но я не обращал на него никакого внимания. Потому что новая девочка Вика оказалась невообразимо интересным собеседником. У меня даже с мальчишками не находилось столько занятных тем для обсуждения. И сейчас, по прошествии нескольких десятилетий, помню в подробностях многое из того, о чём разговаривали с Викой, шагая в детсадовском строю. 

После этого первого близкого знакомства я проникся к новенькой довольно нежными чувствами. Теперь мы всегда были неразлучны. Что в садике, что «на воле». Квартиры моих и Викиных родителей находились в одном жилом квартале, потому даже в выходные мы не расставались, проводя время вместе. Помнится, друзья-мальчишки даже дразнили нас поначалу «женихом с невестой», но недолго. Вика была тем ещё сорванцом, с радостью включалась в «войнушку» и прочие мальчишечьи шалости. Поэтому мои дворовые друзья воспринимали её, как пацана-товарища. Один лишь я поглядывал на Вику немного по-другому. Да и она, кажется, выделяла меня из остальных прочих. Были у нас свои тайны, о которых никому не рассказывали. Детские, конечно же. 

Одной из таких «сокровенных» тайн стал «секретик». В те годы «секретики» - одно из детских уличных развлечений. Это когда где-нибудь в стороне от чужих глаз выкапываешь в земле небольшую ямку, кладёшь на дно свёрнутую в шарик фольгу от конфетных обёрток, цветные стёклышки, бусинки и прочую блестящую чушь, а потом плотно накрываешь большим цветным стеклом, через которое видна вся эта красотища. Чтобы «секретик» не обнаружили посторонние, большое стекло тоже прикапывали. А когда приходили вновь полюбоваться на «сокровища», пальцем проделывали в присыпанной земле окошечко, через которое всё выглядело ещё интересней. 

Мы с Викой тоже не раз делали такие секретики. Некоторые, особенно красивые, часто проверяли, любуясь. Про некоторые забывали. 

Однажды выходным днём играли во дворе с Викой и другими ребятишками, как вдруг пробежал кто-то из пацанов, крича на ходу:
- По телику «Варвара-краса – длинная коса» началась!!! 

Всех словно ветром посдувало – разбежались по домам к чёрно-белым телевизорам смотреть потрясающий фильм-сказку. Такая возможность в нашем детстве выпадала нечасто, пропускать никак нельзя. 

Остались только я и Вика. У неё дома вообще не было телевизора. А я из солидарности с ней. 

В этот летний вечер мы и сделали очень важный «секретик». Не просто с золотинками да стёклышками-бусинками, а со смыслом. Вика сказала, что если положить в секретик записку с желанием, то оно обязательно сбудется. Главное только, чтобы никто это желание не прочитал раньше времени. 

Так и поступили. На клочках бумажек каждый написал своё сокровенное желание. Аккуратно сложив и завернув бумажки в конфетную фольгу – «золотинки», каждый в свою, положили в заранее приготовленную ямку. Сверху придавили зелёным бутылочным стеклом и присыпали сверху землёй. Вика ещё какие-то слова потом нашептала. Заклинание волшебное, судя по всему. 

О своих загаданных желаниях друг другу мы не рассказывали. Что написала в бумажке Вика я узнал лишь спустя годы. Но об этом позже…

Моё же желание было совершенно бесхитростным. В маленькой бумажке я накарябал: «Хочу всегда дружить с Викой». Причём, без грамматических ошибок. 

Да, пусть никого не удивляют такие «сверхспособности» шестилетнего пацана. Не хвастовства ради, а истины для, поясню, что свободно разговаривать, по словам родителей, я начал с полутора лет, а писать слова и предложения – с пяти. 

Вот рассказы только - гораздо позже. 

Но вернёмся к повествованию. 

Свой секретик мы с Викой периодически проверяли, делая в земле окошко и разглядывая наши блестящие вложения. Укромное место, где он был закопан, находилось в дальнем конце небольшого парка. Прохожие здесь появлялись редко. И, значит, шанс, что кто-нибудь случайно обнаружит наш тайну и помешает сбыче детских мечт, был практически нулевой. 

Но вскоре, взрослые запретили нам шлындать по паркам. Да и мы сами перестали туда захаживать. А всё потому что по району распространился слух про совершенно кошмарный для того времени случай. 

Говорили, якобы пропала одна девочка, примерно, нашего возраста. Незадолго до своего исчезновения эта девочка с подружкой сделали в уголке парка Кирова секретик. Через несколько дней подружка пришла проверить секретик, разрыла «окошко» в земле и тут же упала в обморок. Снизу, сквозь цветное стекло, на неё смотрел выпученный глаз!.. 

Конечно, тут же подключилась милиция. Была выдвинута версия, что вырванный глаз принадлежит пропавшей недавно девочке. Скорее всего, их с подружкой выследил какой-то сумасшедший (тогда понятия «маньяк» не существовало). Одну девочку тайком заманил в тихое место убил, зверски изувечив. А над второй решил вот так дьявольски подшутить. 

Чем закончилась эта дикая история не знаю. Не слышал, чтобы кого-то поймали. Да и пропавшего ребёнка тоже так и не нашли. 

Вобщем теперь мы всё реже наведывались к нашему секретику. Тем более, что других мест для игр (хоть и не всегда для этого подходящих) вполне себе хватало. Вот как раз в одном из таких неподходящих мест с Викой и случилась беда. 

Играя на стройке с другими сорви-головами, девчонка, оступившись, упала с высоты третьего этажа на кучу строительного мусора. Изранилась очень сильно. Не знаю, что Вика себе переломала, но ходить не могла. А ещё ей и кисть руки ампутировали. Когда, примерно, через месяц, разрешили Вику навестить, я еле сдержался, чтобы не залиться слезами от жалости. Из весёлой девочки-крепыша Вика превратилась в маленькую худышку с грустной улыбкой. Ходить, а тем более, бегать, ей не разрешали. Только лежать или сидеть. 

Но зато в доме у них появился маленький пушистый котёнок. Её родители сами принесли откуда-то. Чтобы искалеченной Вике было не так тоскливо болеть. Я даже завидовал немножко. Нам-то с братиком никак не разрешали завести котейку, как мы ни упрашивали. Мама наша кошек на дух не переносила. Так что только у бабушки можно было с кошкой поиграть. Да вот теперь ещё и у Вики…

Но вскоре начался мой первый учебный год. Появились новые друзья и интересы. Подвижному мальчугану всё реже удавалось навещать свою больную подружку. А Вика никак не могла поправиться. Потом и вовсе переехала куда-то с родителями. Получилось, что спустя год нашего знакомства, мы потеряли друг друга из вида. И хоть я по-прежнему испытывал к Вике нежные чувства, вспоминал её всё реже, реже…

Но неожиданно однажды, уже после окончания пятого класса, увидел свою закадычную подружку Вику в толпе на улице! 

Я тогда суматошно искал по всем игрушечным отделам и магазинам автомат для «Зарницы». Назавтра в парке «Берёзовая роща» запланирована эта пионерская игра среди школ города. И участвовать в таком знаменательном событии невооружённым было совершенно невозможно. А автомата с хорошей трещоткой в моём домашнем арсенале, как на грех, не оказалось. Да и в магазинах шаром покати (то ли обычный советский дефицит, то ли всеобщее разоружение). Безрезультатно обойдя несколько торговых точек, я почти отчаялся. Даже взгрустнул. Но тут увидел ЕЁ! И позабыл про все свои печали. 

Вика, подросшая, стояла в толпе лицом ко мне и приветливо улыбалась. Место было людное, недалеко от Монумента Славы. Там, видимо, проходило какое-то общественное мероприятие. Радостно помахав подруге рукой, я ринулся навстречу. Но мельтешащие на пути взрослые сразу закрыли обзор. Пока продирался сквозь толпу, окончательно потерял Вику из виду. Так и не встретились…

Зато в последнем оставшемся магазине нашёл то, что надо. Почти как настоящий ППШ с такой трещоткой очередями, что уши закладывало. 

В этот день, вернее ночь, увидел Вику ещё раз. Во сне. Она тоже как будто участвовала в «Зарнице». Мы мчались с ней по холмам, поросшим молодыми берёзками и майской ярко-зелёной травой, навстречу наступающим «врагам». У обоих были автоматы, из которых мы поливали огнём противника. Бой казался настоящим. Я даже видел пули, вылетающие из автоматного дула. Правда, летели они почему-то медленно и падали в траву даже не достигая вражеских солдат. 

На вершине очередного холма мы с Викой разбежались и сиганули вниз. Аж дух захватило! Я летел и думал, что расшибусь в лепёшку. Но когда упал на дно оврага, оказалось – ничего, жив вроде… Вот только боевой товарищ Вика куда-то исчезла. Как я не звал, так и не откликнулась. 

На этом месте сон с Викой закончился. К утру приснилось что-то ещё, но уже без её участия. Проснувшись, вспоминая о вчерашней, так и несостоявшейся, встрече, я уже засомневался – Вика ли то была?.. 

Утром, позавтракав, во всеоружии я прибыл, как штык на место сбора. Откуда нас «вояк» на автобусе доставили к месту сражения. То бишь, к месту проведения межшкольной «Зарницы». 

Место оказалось точно таким же, как и в моём сне. Конечно, я же не раз бывал в этих местах раньше. Странно, если бы было по-другому. 

Так же, как и во сне, по команде я с другими «красными» бросился в атаку. Азарт захватил всего с головой. Нёсся вперёд, словно на крыльях, стремясь первым вступить в рукопашную с врагом. Так же, как во сне, сиганул с очередного холма в овраг, стремясь напрямик преодолеть препятствие. Высота была метров пять-шесть, но мне уличному пацану не привыкать. Приземлился на четвереньки. Сгоряча ничего не почувствовал, лишь услышал странный скрип, когда уткнулся в землю руками. Как оказалось, это был звук рвущейся кожи и сухожилий, напоровшихся на зелёное дно разбитой бутылки с острыми краями, торчавшими вверх. 

Посмотрел на своё запястье и через зияющую рану увидел синие вены, розово-белые сухожилия, кость. Боевой азарт постепенно улетучивался. Зажимая правой рукой изливающуюся кровью рану, полез наверх. Первой подбежала ко мне одна из старших пионервожатых, заподозрившая неладное. Я разжал руку, показав рану, - девушка вмиг потеряла сознание. Тут к нам и другие подтянулись. Младших близко не подпускали. А старшие кое-как наложили мне бинт и на автобусе отправили в город, в травматологию. Там уже профессионально заштопали. 

Сейчас, конечно, удивительно, но тогда даже в мыслях ни у моих родителей, ни у кого-то из других взрослых, не было проводить разбирательство и искать виновных в том, что детская игра проводилась в местах с оврагами, наполненными опасным мусором. Я ведь реально нырнул в стихийную свалку со стеклом, ржавым железом и арматурой, торчавшей вверх. Можно сказать, ещё легко отделался и не повис, как рябчик на вертеле. 

Пока ходил на перевязки, поневоле пришлось сидеть дома, забросив активную жизнь. Может, потому появилось больше времени на воспоминания. А может, зелёное бутылочное стекло, располосовавшее запястье, напомнило про забытый «секретик», бережно прикопанный моими и Викиными руками в тихом парке. Как бы то ни было, в один прекрасный день я наведался на то место и, словно опытный археолог, осторожно стал разыскивать «пропавшую реликвию». Поиски не были долгими. Вскоре показалось зелёное стеклянное окошко. К моему удивлению, наши золотинки так и лежали под ним нетронутые. Значит, не только чужие любопытные руки не добрались до «секретика», но и Вика почему-то не стала проверять, что же там написано в моей записке. А я, наверное, в глубине души-то надеялся на её женское любопытство. 

Немного поразмыслив, решил, что уже нет смысла и дальше хранить тайны. Тем более, прошло почти пять лет – Викино желание уже должно было сбыться. Если вообще эта штука сработала...

Подцепив первым попавшимся под руку сучком, выковырнул из земли зелёное стекло. Взял оба свёртка из фольги: оранжевый мой и красный – Вики. Первым развернул свой. На бумажке ничего не изменилось – старательно детским почерком выведены слова «Хочу всегда дружить с Викой». Наверное, и она что-то подобное написала, надеялся я, отчего-то волнуясь. 

Медленно, чтобы случайно не порвать, развернул её золотинку. Но опасался зря. Лежавшая внутри записка сохранилась идеально. Расправив клочок бумаги, прочитал: «Хачу пушистова катёнка»...

Я тут же вспомнил, как часто мы с ней мечтали оба завести котёнка. Чтобы ухаживать за ним, наблюдать, как пушистый малыш подрастает. Ну и, конечно, играть. К сожалению, ни мои, ни её родители тогда нам этого не разрешали. 

Правда, загаданное Викой невинное детское желание всё-таки и впрямь исполнилось. Вот только какой ценой…

Не знаю, этот случай подтолкнул меня к активным действиям или что-то ещё, но вскоре я, наткнувшись в подъезде на пищащий пушистый комочек, не раздумывая принёс его домой. И уже никакие аргументы мамы не смогли переломить ситуацию (отец не особо возражал, так как сам с детства был заядлый кошатник). Серая Мяшка осталась у нас. 

С тех пор кошки и коты всегда жили в доме, иногда по несколько штук сразу. И когда женился, и когда родилась дочь. Позже и собаками обзавелись. Но это уже тема для другого рассказа…
22.10.2019