Бабку мою тоже один раз кажись Леший кружил; хотел бы поделиться маленькой историей.

Итак, пошла моя бабка однажды в лес за грибами. Лес от нашей деревеньки рукой подать, через небольшое поле, много раз хоженый и знакомый. Находилась она по полянам, набрала грибов корзинку и присела на свой любимый пень передохнуть, подышать лесом и птиц послушать. День хмурый, как раз после дождичка, тихо так и влажно, бабку мою даже сморило. Глаза сами собой закрылись, придремала малёхо.

Прокидается — сидит на том же пне над корзиной, над головой сноп лучей пробивается - солнце вроде проглянуло. Встала, корзину под руку и давай домой шагать. Да только что-то не узнает местности и в какую сторону идти не понимает. Всё как-то изменилось. Тропинка в другую сторону от пня убегает, и среди деревьев выход не там. Вышла по тропе на какую-то другую поляну, всю в цветах по пояс - вообще невиданную прежде. Солнце как-то так светит, и всё вокруг будто нереальное, неживое - не такое, как всегда. Ну тут бабуся испугалась маленько, показалось ей, что вообще забрела не в ту ‘‘степь‘‘. И чувствуется ей уже, что за деревьями кто-то стоит невидимый, на неё смотрит.

Тут бабка и вспомнила про Лешего, что, видать, таки кружит, дорожку прячет. Ну, она вслух и взмолилась, мол: не морочь, Леший, не кружи, отпусти меня домой, дорогой за себя дам откуп, откуплюсь, чем только пожелаешь.!.

Сказанула этак раз и вдруг как проснулась. Снопы лучей над лесом погасли, снова хмурый денёк, тропа прямо перед ней убегает, и бабка по ней пошла. Вышла прямо на поляну с приметным деревом - ветка обломленная повисла, - бабуся по этому дереву всегда и ориентировалась, куды дальше сворачивать. Так сразу и нашла обратный путь домой. Вернулась, грибы вывалила и рассказала, как на поляне заблудилась и что Леший, видать, водил.. Мы с ней даже и посмеялись.

— Чем же откупилась? -- спрашиваю.
— Ничем, - отвечает. - Так сказала, просто. Даже грибы обратно отдавать не стала. Леший видать пожалел, так отпустил...

Поговорили и стали дальше по хозяйству крутиться, пока день до вечера. Дело уже к вечеру идёт, мы на дворе. Бабка кастрюли в летней кухне повычистила и на лавке повыставляла, я замок на сарае ремонтую. Тут вдвоём глядь - за заборчиком возле калитки какой-то мужичок стоит. Высок, по виду дикой какой-то, заросший, патлы, как солома, торчат, одет в простую рубаху и штаны - обычный и в то же время чудной. Как к забору подошёл - мы и не заметили, хотя улица рядом с нашим двором хорошо открыта глазу. Как будто возник из ниоткуда. Кроме того, человек незнакомый. Никогда его не встречали и не видали. Улица у нас в деревне одна, и мы всех-всех жителей знаем. Чужаки, даже проходом, к нам тоже не забредают - до нашей деревни ещё добраться надо, порядочная глухомань.

— А я по уговору, - говорит и глядит во двор. - За кастрюлей...

Стоим с бабкой молча, ничего не разберём. Какой уговор? Ни с кем не уговаривались вроде, вообще, как сказано, впервые видим. И тут бабка моя как будто что-то смекать начинает, и я тоже с ней вместе. Дружно нам что-то ‘‘доходит‘‘... Бабка подходит к кастрюлям на лавке и, помешкав, берёт самую большую кастрюлю, протягивает этому человеку через забор. Тот кастрюлю взял, кивнул, развернулся и пошёл по улице. Кастрюлю так перед собой и несёт в руках — ни сумы ни мешка при нём не было. Бабка аж к забору прилипла, так вслед ему загляделась.

— К лесу пошёл, - говорит.

Ну, к лесу ли - это точно неведомо. Дальше улица поворачивает и дома её заслоняют. В направлении леса - это да, а дальше кто его знает, куда.

— Так это Леший, что ли, был? - спрашиваю и смеюсь. - За откупом приходил?..

Бабка тоже в недоумении, но всё ж как будто уверена, что он это и был - странно как-то, на самом деле. Никогда к нам такие мужички не являлись - ни по уговору, ни без него. Неужели и правда Леший?..

— Что ж ты, старая, - говорю, - такие слова на ветер кидаешь? Откупалась, чем только пожелает... А ну как он пожелал бы невесть чего, что и отдавать жаль и невозможно. Да и сам, глядишь, отнимет, если добром не отдашь...

— Да я, - отвечает бабка, - ничего даже и не имела в виду. На ум просто пришло из сказки о Золотой рыбке, вот и ляпнула к случаю...

— Молодец, - говорю. - Хорошо хоть, что он кастрюлю запросил. И то, может, ещё придёт. Как повадится ходить - всю утварь у нас из дома и со двора повытаскивает...

Бабка молчит, сама не рада.

Но Леший больше не приходил - ни на следующий день, ни после. Да и бабку в лесу больше не кружил, хотя она после этого случая даже и побаивалась за грибами ходить. Но впредь всё всегда уж было тихо-мирно, а насчёт того случая - мы и до сих пор в недоумении. ДА, и бабка ещё после долго расспрашивала деревенских, не видели ли мужичка странного, по улице шёл, кастрюлю нёс - кто такой, куда, мол, скрылся? Но никто не видел и не знал такого. Ни у кого на деревне, кроме нас, не появлялся...

А бабка моя наварила тогда грибной юшки. Сидим за столом, в центре кастрюля, - юшку из тарелок хлебаем и Лешего вспоминаем...