Мне тогда было лет 10, был конец августа, только созрели первые яблоки. Мы с девчонками любили гулять на территории детского сада, который временно не работал, так как был на ремонте. На последней площадке через решетчатый забор был прекрасно виден сад друга моего отца – дяди Воли. И там на ветках висели красные сочные яблоки.

Я знала, что дядя Воля постоянно жаловался отцу, что у него воруют с огорода, поэтому он все время был на страже и несколько раз в день обходил свой огород.

Вдруг кто-то из девчонок предложил слазить в сад за яблоками. Я запротестовала, сказала, что это сад друга моего отца. К тому же я никогда не любила яблоки. Но девчонки настаивали. «Что ж, раз ты не хочешь лезть в сад, то тогда посиди на заборе на шухере, посмотри, чтобы нас никто не засёк».

Девчонки полезли в сад, а я осталась караулить. Бросить девчонок я не могла, а вдруг их заметят и поймают? Хотя и очень боялась. Юлька с Лариской забрались на яблони и стали трясти ветки, а Олька с Машкой собирали в подолы упавшие яблоки. Яблок уже собрали очень много, и вдруг мне показалось, что из дома дяди Воли кто-то вышел. Я крикнула девчонкам, что пора сматываться. Они поспешно стали перелезать через забор и подавать мне яблоки.

До сих пор перед моими глазами стоит эта картина. Девчонки бегут по детской площадке и держат подолы, полные яблок. И вдруг их сбивает с ног неизвестно откуда налетевший ветер. Причем, это был даже не ураган, во всем городе было спокойно. И только на последней площадке детского сада, причем, огороженной со всех сторон, бушевало нечто, что не давало нам даже сделать шага вперед. Лариску ветер сбил так, что она расшибла в кровь коленки. Юлька лежала на земле и ревела, все ее яблоки рассыпались. Нас всех обуял нереальный ужас. И вдруг Лариска начала говорить: «Пожалуйста, прости нас, мы вернем все яблоки! Мы сейчас же отнесем их обратно!». И ветер тут же утих. Девчонки исполнили свое обещание, все яблоки были возвращены и положены под яблони.

Я знаю, что на этот сайт заходи много скептиков. Я никого не заставляю верить в эту историю, достаточно того, что в нее верю я и четыре мои подруги – свидетельницы этого. Я считаю, что так мы были наказаны за воровство…

А эту историю мне рассказал этим летом один мужчина. Мы с компанией приехали отдыхать на реку в лес. Место казалось абсолютно безлюдным. Однако там мы обнаружили палатку и пожилого мужчину. Назовем его Михаилом.

Мы познакомились и позвали его обедать с нами. Михаил рассказал, что обожает это место, летом может жить здесь целую неделю в уединении с природой, а зимой приезжает на ночь или две, разводит костер, ставит палатку, кормит синичек халвой и семечками.

Конечно, Михаил показался мне странноватым, но кто из нас не без странностей. Потом он позвал меня смотреть бобриные хатки. На пути мы увидели срубленное дерево, и Михаил сказал с сожалением: «Вот кто-то срубил дерево просто так, нельзя этого делать». «Почему?» «Дерево наказать может. Я прежде, чем срубить дерево, прошу у него прощения. И то, стараюсь не рубить, для костра ищу ветки или сухие деревья». Мне стало интересно, и я стала расспрашивать Михаила, почему он так считает. И Михаил рассказал мне следующую историю:

«Однажды зимой я приехал сюда с братом, было очень холодно, нам не хватало дров, и мы решили утром срубить дерево. Я обратил внимание на сосну, которая росла возле моей палатки, и говорю вслух: «Смотри, какая хорошая сосна, давай мы ее срубим, дров нам хватит надолго. Ох, а шишек на ней сколько, возьмем их для самовара!» Легли мы спать, а утром я выхожу из палатки и не верю своим глазам – весь снег усыпан шишками. Поднимаю голову – зеленая вершина сосны абсолютно голая, без шишек. Стоит она гордо и как будто говорит нам: «Подавитесь вы своими шишками, только не рубите меня, оставьте мне жизнь». Не стал я ее рубить. И с тех пор изменилось мое отношение к деревьям. Деревья не просто живые, они слышат нас и понимают, они дают нам энергию, я это особенно ощущаю, возвращаясь из леса сильным и обновленным».