Наша школа построена на месте кладбища. Ну, в советское время не выбирали - убрали могильные камни, свалили в кучу полумесяцы с оград, да и построили новую школу. Когда-то давно здесь лежали прогнившие кости... ну лежали, и что? Никогда не верила в подобного рода мистику - мол, бродят по ночам призраки. И сторожа увольняются именно из-за этого, а не из-за не выплаченной зарплаты. Ага, конечно. 

Мама моя, напротив, человек чрезвычайно доверчивый. В бытность она работала учительницей в нашей школе, затем почему-то записалась в домохозяйки. Она не любила рассказывать об этом, но однажды я узнала кое-что несколько ванильное, но достаточно важное для мамы - от нее же, кстати. Мол, она своими глазами видела, как открылась и закрылась запертая на замок дверь актового зала. Видела, когда выходила из кабинета в обнимку с бумагами. Было уже довольно поздно, часов девять. Взвизгнув, моя молодая тогда мама помчалась к сторожам, кое-как, заикаясь, объяснила им причину своих полуночных криков... да и не явилась больше в эту школу. Видимо, испугалась шибко.

Помнится, я рассмеялась, доедая бутерброд. Мол, байки все это, а дверь тебе приснилась. Или галлюцинации. Или нечто подобное. Что угодно - но призраков не существует. Мама только грустно покачала головой и предупредила - не оставайся допоздна, призраки призраками, порой люди намного страшнее.

Все же однажды мне пришлось нарушить это шутливое обещание. Уроки закончились часов в семь, на улице полная темень, а в школе уютно так, тепло. Одного старшеклассника заставили мыть полы за постоянные опоздания, а я, как влюбленная дурочка, осталась с ним. Слава богу, хоть помогать ему не вызвалась - да парень и не принял бы мою помощь, даром что был старше на пять лет. Сижу, жду... а минуты бегут, и швабра - вперед, назад, вперед, назад... Тихо вокруг, как в той могиле, которую бросили в кузов грузовика вместе с истлевшим жмуриком - много, много лет назад. Сижу, ногами болтаю, предвкушаю прогулку по Миссисипи...

Наконец старшеклассник домыл, и мы получили возможность выйти из холодного уже кабинета. Парень запер дверь и отправился сдавать ключи, а я решила подождать его - заодно и куртки наши из гардеробной заберу, хоть чем-нибудь ему помогу... Путь пролегал мимо актового зала - того самого, с игривой дверью. Я ненадолго остановилась. Ну, что же вы, призраки? Выходите, повеселимся. Или боитесь признать, что вас не существует? Вас же и правда нет, не так ли? Если так, к кому я вообще обраща...

Тихий скрип раздался в ночи. Дверь актового зала, запертая на увесистый немецкий замок, медленно открывалась. Дверь, запертая на...

Я замерла. Руки и ноги словно были парализованы, широко раскрытые глаза уставились в одну точку - в дверь. Она продолжала открываться - все с тем же неприятным скрипом. Там явно кто-то был... и самым страшным было то, что он меня увидел. Дверь перестала скрипеть - представитель загробного мира наверняка решил, что встречаться со мной здесь и сейчас лучше не стоит. Для семиклассницы я была более чем замухрыженной...

Дверь захлопнулась - с глухим настоящим стуком. И замок, как ни в чем ни бывало, водворился на место. Грохнулась оземь и моя самооценка - выходит, даже призрак мною не заинтересовался?

Но такого рода мысли мелькали лишь в подсознании; тело же неслось по коридору с леденящими кровь воплями:

- Рамиль!!!! Спасите!!! Спасите!!!

Парень успел меня подхватить - ведь я рвалась на улицу в одном сарафане. Дрожа, седея, поведала я ему о своем первом свидании с давно сгнившим прадедом, на ходу надевая пальто. Рамиль, помнится, промолчал.

Лишь дома, согретый маминым чаем, он признался, что и сам как-то застал призраков врасплох. Мол, из актового зала доносилась громкая музыка, смеялись люди, слышался топот ног. А дверь-то заперта снаружи. Внутри светло, но сквозь щель между дверью и стеной видно - никого. Ни одной живой души... чего явно нельзя сказать о душах мертвых. 

Наверняка это из-за кладбища...

Лишь спустя несколько дней до меня дошло - ведь мама могла и приврать, а Рамиль - подшутить надо мной. Наверное, я просто себя успокаивала - ведь дверь теперь стала открываться, едва завидев меня. Понравилась я ему, что ли, этому застенчивому призраку?