История опять же не из первых уст. Рассказал один хороший приятель, а ему, в свою очередь, знакомый молодой человек, владелец автосервиса, где мой друг регулярно чинит свою «ласточку»…

Я вырос в детском доме. От нашей старожилки, нянечки тети Даши, однажды узнал, что меня, младенцем нескольких дней от роду, нашли на местном вокзале. Очевидно, мать меня там оставила, а сама скрылась в неизвестном направлении. При мне не было ни каких-либо документов, ни даже записки. Фамилию дали в детдоме, наверное, первую попавшуюся, а имя – говорят, в честь врача, спасшего меня от сильнейшего воспаления легких, которое я подхватил, пролежав несколько часов зимой в зале ожидания. Ну да ладно, это все лирика…

О нелегкой сиротской доле рассказывать не хочу. Кто был на моем месте, тот сам все знает, а кто не был – тому, я думаю, и знать не надо. Расскажу только про один факт из своего детства – про сон. В нем, собственно, не было бы ничего особенного, если б он с завидным постоянством не повторялся. Иногда раз в месяц, порой – раз в полгода.

Начинался он всегда одинаково. Я стоял возле какого-то деревенского дома, на вид довольно симпатичного, окрашенного в приятный зеленый цвет. Стоял и просто смотрел. Не знаю почему, но мне хотелось запомнить каждый нюанс, каждую досочку в этом доме. До сих пор в деталях могу описать резные наличники, лесенку из пяти ступеней, ведущую к входной двери, с такими же резными перилами, скамейку под окнами.

Но самой необычной деталью был забор. На нем, состоящем из плотно прилегающих друг к другу досок, был нарисован большой Чебурашка. Да-да, тот самый Чебурашка из всем известного мультика! Нарисован он был красиво, яркими красками – сразу было видно, что тут поработал художник…

А еще в моем сне иногда появлялась она. Молодая девушка, максимум лет двадцати, стояла за тем самым забором, ласково смотрела на меня и улыбалась. Она была там не всегда, а если и была, то молчала и никогда не двигалась со своего места.

Я ни разу в жизни не видел этого дома наяву, я не знал ту девушку и даже предположить не мог, кто она такая. Но, просыпаясь после этого сна, я ощущал в душе что-то приятное и теплое. Чувствовал, что побывал в каком-то родном, любимом мною месте. Как любой сирота, я мечтал о доме, и в моих мечтах этот дом выглядел именно так. А та улыбчивая девушка представлялась мне попеременно то в роли мамы, то тети, то любимой старшей сестры.

Еще всякий раз утром я ругал себя за то, что не зашел в тот дом или хотя бы за калитку. Но во сне мне отчего-то никогда не приходило это в голову.

Шло время, я взрослел. И вот однажды мой любимый, мой всегда такой долгожданный сон вдруг взял и перестал мне сниться. Прекратил и все тут. Мне было тогда лет пятнадцать-шестнадцать, и первое время я никак не мог взять в толк, куда же он так неожиданно подевался. Перед сном старался представлять себе полюбившуюся картину, только это не помогало…

Пролетело еще несколько лет. Я выпустился из детского дома, отучился в техникуме, затем устроился на работу в автосервис и поступил на заочку в институт. В общем, слава Богу, преодолел все трудности последетдомовской жизни, не спился и не сел, как, к сожалению, многие мои товарищи, и даже выбился в какие-никакие люди. Через год автосервисного труда мы с приятелем решили работать на себя и, арендовав небольшой гараж, потихоньку начали чинить там машинки. Не могу сказать, что стали ах какими крупными бизнесменами, но клиентура имелась, денежки водились.

В 23 года я женился на любимой девушке. А месяца через два после нашей свадьбы у моей супруги умерла бабушка, оставив ей в наследство небольшой домик в пригородном поселке. Мы переехали туда и с энтузиазмом принялись за ремонт.

Однажды вечером, решив немного отдохнуть от строительно-оклеично-малярных дел, я пошел гулять по поселку. Шатался по улочкам, рассматривал дома, и тут… Мое внимание привлек заброшенный дом. Я не сразу понял, почему это явно бесхозное сооружение, покрытое облупившейся от времени зеленой краской, так приковало к себе мой взгляд, и только через некоторое время меня осенило: это же тот самый дом… дом из моего сна!

Ну да, точно, я уже видел эти наличники, эти перила, эту скамейку в саду. Только тогда перила не были покосившимися, лавочка – заросшей травой, а наличники – серыми и мрачными. Тут как тут был и Чебурашка. Предприимчивый народ давно уже разобрал забор на доски, а вот ушастого, видимо, из эстетических соображений, не тронул. Тот, конечно, существенно потускнел, но все еще был отчетливо виден.

Я стоял как вкопанный и не понимал: то ли я неожиданно спятил, то ли это действительно тот самый дом… Но как? В этом поселке я впервые побывал, когда два года назад приехал знакомиться с бабушкой своей ненаглядной невесты. В детстве я тут не был, это однозначно!

О том, что это за дом и кто его хозяева, я решил осведомиться у самой всезнающей из имеющихся у нас соседок.

- Как не помнить… помню, конечно! – с гордостью заявила баба Поля. – Это Арсения Петровича дом, художника. А хозяин… Да Бог его знает, кто там теперь хозяин, померли все: и он, и жена, и дочка…

- Как так?

- А вот так. Ой, да там такая история была – ужас! Дочь у Арсения была, Ира. Уж очень он любил ее, баловал всячески. Вот и Чебурашку этого на заборе для нее нарисовал, очень, говорят, она этот мультик любила.

Жена у него, Вера Львовна, строгая была, она Ирку, наоборот, в черном теле держала. Петрович-то молодым совсем помер, сорок два года всего ему было. И стали Верка с дочерью жить и вовсе как кошка с собакой. Соседи рассказывали, что дня у них без ругани и слез не проходило.

Ну, а потом вот что случилось. Встречалась Ирина с парнем. Ну, встречалась и встречалась, ходили все за ручку, а потом глядь – девка-то с пузом. Ей тогда лет шестнадцать было, не больше. Ухажер испарился куда-то, а Вера дочери так прямо и заявила: делай, дескать, что хочешь, но ублюдок мне твой не нужен.

После этого Ирка куда-то пропала. А через несколько месяцев вернулась, уже без живота, но и без ребенка. Осталась дома. Только от всего этого она, похоже, так и не оправилась. Пить начала, гулять со всеми подряд, а года через два погибла, машиной ее задавило. Верка после этого тоже долго не прожила. Померла в том же году. Сердце, кажется…

Я поспрашивал бабу Полю о том, когда именно все это произошло. Несмотря на преклонный возраст, склерозом соседка отнюдь не страдала. Оказалось, что Ирина сбежала из дома где-то за полтора-два месяца до моего появления, будучи на большом сроке беременности…

В общем, нашел на местном кладбище могилку Иры (не без помощи все той же бабы Поли, конечно же). Увы, на стареньком памятнике не оказалось портрета, поэтому узнать, она ли приходила ко мне в снах, не удалось. Но все равно могилу я облагородил, поставил новый крест, оградку. Теперь прихожу туда как к родному человеку. Ну, и о предполагаемых бабке с дедом тоже не забываю. В дом тот, каюсь, залезал пару раз через окно в надежде найти фотографии или хоть что-то от прежних хозяев. Ничего интересного не нашел.

Вот такая история. Кто-то назовет ее бредом, кто-то – выдумкой сироты-детдомовца, пытающегося хотя бы таким странным способом обрести мать . Что ж, решать вам…