Эта история навсегда отбила у меня желание отправляться на рыбалку за город.

Еще в прошлом году я был жутким фанатом рыбалки. Я отправлялся половить рыбу чуть ли не каждые выходные, а иногда и чаще. Перерывами служили лишь некоторые зимние месяца, так как я просто не очень любил засиживаться на холоде. Но, у меня были особые прихоти в этом деле, которые приносили еще больше удовольствия. Во-первых, я любил рыбачить один, так как только в одиночестве я мог полностью расслабиться. Во-вторых, я просто обожал рыбалку подальше от цивилизации – леса, поля «ммм, красота». К сожалению, я живу в мегаполисе, и до ближайшей природы мне приходилось почти полтора часа трястись в автобусе. Поэтому я был невероятно счастлив, когда мне удалось по дешевке выкупить небольшой дачный участок вдали от города.

Первый раз я приехал на свой участок в середине августа, что бы осмотреться. Познакомиться с местностью и местными, что бы «прощупать почву» так сказать. Деревушка, вблизи которой находился мой участок, стояла на берегу двух озер, и как оказалось, это было довольно таки многолюдное место. Одно озеро было побольше своего собрата, и его окружал жилые домики. С ним-то я и познакомился первым.

Придя на озеро в восемь утра, как и рассчитывал, встретился с местными рыбаками. Это были двое мужчин, лет по пятьдесят с виду. Рыбачили они, сидя на чудесно отстроенном мостике, подобные которому обставили все берега. Из беседы с мужиками я узнал, что клюёт здесь в основном мелочь, да и что, не смотря на прикорм, рыбы становиться все меньше. Жаловались на «элиту» - богатую молодежь, которая постоянно шумит и портит спокойную рыбалку. Тогда-то я и поинтересовался о наличие других мест, и мне поведали о втором озере. Поведали, кстати, довольно нехотя.

- Плохое то место, Виталик, - говорил мне один из рыбалок.

- Плохое, плохое, - поддакивал его, слегка охмелевший товарищ.
- Говорят, - продолжал первый, - что еще во времена основания нашей деревни там чертовщина творится. Мол, еще на старых картах его проклятым называли, и старались рядом не ходить. Мол, людей там русалки топят.
- Не русалки, - перебил его друг, - а сам водяной.

- А что, - влез я, - были основания?

- Ну, не суть, - вновь продолжил рассказ первый. – Да, Ветал, были. Вот не знаю, как в давнину, но за последние пять лет там пропало четыре человека из которых трое – это старые жильцы нашей деревни, которые пошли, со слов их родственников, в лес по грибы. А до этого еще больше. Причем, многие были рыбаками. И скот, что поблизости оставляют пастись, часто не досчитывают голов, когда возвращают. Вот и не ходит туда никто теперь.

- А про паренька, Алексееч, - делая еще глоток из бутылки, произнес его друг, - расскажи про паренька!

- А что рассказывать? – пожал плечами Алексеевич, - Отправились два дачника, муж с женой порыбачит на озере том. Молоды они были. Жена только отошла на пару секунд «по делам», а вернувшись, застала своего мужа мертвым. Сидел с удочкой в руках, а сердце не билось, а на лице гримаса ужаса, и глаза смотрят на гладь озерную. С чего оно могло остановиться – не понятно. Но вдова уверяла, что в то место, куда смотрел её муж, по озеру прошлась странная рябь.

Увлекательная была история, после которой мне посоветовали не ходить туда. Первое время, под впечатлением от рассказа, я ходил рыбачить только к первому озеру.

Так пролетели два месяца, и я был жутко недоволен подобной рыбалкой. Мало того, что пейзаж составляли дома, да дворы, где, то и дело кто-то ходил. Так еще и найти уединенное место оказалось задачей непосильной, обустроенные места постоянно были заняты, а не обустроенные были заросшими камышом да рогозом. Вот тогда-то я и решил ослушаться совета.

Я уже начинал жалеть о приобретенной даче, но сдаваться не хотел. Мой домик стоял как раз неподалеку от злосчастного леса. А второе озеро, на радость мне, оказалось еще ближе, чем первое, просто его все время закрывала лесная чаща. И, блин, это было просто сказочное для меня место. Чудный лес по обоим берегам, а бережок справа от места, на котором я располагался, представлял из себя выход на небольшую полянку, забавно, но выглядел тот бережок, будто он был натоптан «Видимо скот» - подумал я. К тому моменту, как я начал туда ходить был уже конец октября, и погода была ни к черту. Я ругал себя за то, что раньше сюда не ходил. Рыбы было много, хотя, как не странно она не была моей привилегией. И не смотря на гадкую осеннюю погоду, мне удалось обустроить там неплохое местечко для уединения.

Однажды у меня был завал на работе, и на даче я оказался не вечером пятницы, а в субботу. Темнеет в ноябре рано, но это не остановило меня, взяв снаряжение, я отправился к месту моей «медитации».  Смеркалось быстро, и я не заметил, как исчезло солнце, на небе начали появляться первые звезды, и я начал собираться.

Нагнувшись забрать полупустое ведро, я услышал плеск воды где-то слева от меня. Я не сразу обратил на него внимания, но второй плеск заставил меня посмотреть туда. Как же я пожалел об этом…

В воде двигалось что-то по направлению к берегу. Уже тогда нужно было бежать оттуда, но моё любопытство… Я не сразу понял, что эта куча плывущей тины была головой, и узнал об этом только, лишь заметив желтые, будто бы светящиеся во тьме глаза. Оно практически бесшумно появлялось из воды. Я оцепенел от ужаса, когда из воды показался торс, боясь даже пошевелиться и привлечь внимание этого. Зеленое, облипшие водорослями тело, с него постоянно падали ошметки чего-то омерзительного.  Оно уже выбралось по пояс из воды – высокое, худое. Внутри меня все сжалось, я был в панике, куча мыслей в голове и одновременно ни одной. Холод… Оно вышло из воды. О да, эта картина никогда не пропадет из моей головы: жуткие желтые глаза, худющее трехметровое тело, стекающая вода. Стало совсем темно, но я все еще наблюдал, казалось, совсем не моргнув. Оно выпрямило спину и издало поистине самый жуткий, слышимый мною звук. Гортанное «О-о-о-о!» раздалось будто одновременно всюду. Именно этот звук заставил меня двинуться. Я забыл о ведре, которое держал в руках. Весь мир рухнул в моем сознании, когда я услышал шум удара стенки ведра о ножку раскладного табурета.  Я до сих пор ни понимаю, почему моё сердце не разорвалось от страха тогда, когда два желтых глаза взглянули на меня, до сих пор не понимаю, как выдержало моё сердце, когда они направились ко мне под шум ломающихся веток. Я бежал так быстро, как не бегал никогда, ведь я понимал, что убегаю от смерти.  «О-о-о-о!». Я ждал прикосновения холодной мокрой липкой лапы на себе каждый раз, как падал, скользя на грязи. Я бежал, и не оборачивался. Мне казалось, я смогу добежать до родного города, но остановился у только лишь калитки своего участка.

Я заперся внутри, и начал собирать свои вещи, дабы немедля свалить от этого места. Я не знаю, какой инстинкт заставляет человека прятаться от опасности, когда нужно бежать. Я не могу понять, почему я заперся в маленьком домике, тогда как мог быть уже в деревне. Я допустил ошибку, и мне просто повезло не расплатиться за неё.

«О-о-о-о!» - где-то за окном заставило меня вжаться в стену, я замолк, старался даже не дышать, прислушиваясь. Звуки чваканья по грязи, силуэт за окном – оно обходило мой дом. Моё убежище превратилось в ловушку. Какая я смог взять себя в руки – я не знаю. Я выждал пока это существо отойдет подальше за домом, обходя небольшую пристройку. И когда дождался, выбежал из дому и со всех сил, которые я тогда нашел в себе, я побежал в сторону спасительных огней жилых участков. Казалось, оно даже не преследовало меня, лишь напоследок я услышал еще одно утробное: «О-о-о-о!»

Они пришли ко мне спустя пару дней после происшествия. Тогда, когда я еще не пришел в себя, и ставил под сомнение здравие своего рассудка. На пороге мой квартиры стоял Алексеевич и его товарищ – два рыбака. Они убедили меня, что молчать о событиях, случившихся со мной – в моих же интересах. Они заплатили мне за молчание о том, что я и так пытался забыть, как кошмар. Я согласился. Я не знаю, какое наказание меня ждет, но я не могу держать это. Да, я опустил названия, в попытках не навлечь на себя гнев, но молчать я не могу. Ни друзьям, ни родственникам я не имею права об этом упоминать. Но тебе, уважаемый читатель, я высказался, и я жутко рад этому. Писав это, у меня слезились, от воспоминаний ужаса испытанного тогда, глаза.

В этом мире существует нечто ужасное, и существуют те, кто это скрывают.