В грязных лужах колыхалось свинцово-сизое, без единого клочка просини, неуютное небо. С утра моросил дождь – тоскливый, ноябрьский. В такой серый промозглый день хотелось только одного – поскорее домой, в тепло и свет. И тем тяжелее было думать о том, что она, еще совсем молодая, получившая, наконец, то, чего желала больше всего на свете, домой никогда не вернется. Через час ее опустят в узкую, темную яму, наполненную ледяной глинистой водой – и все: мрак, забвение, пустота. А оставшимся здесь придется с этим как-то жить: и ее родителям, и мужу, и маленькому существу двух недель от роду…

Женькины родственники Анечку невзлюбили сразу - чужая. Оно и понятно – иное воспитание, разные традиции, разная религия. Мысль, что придется ой как нелегко, посетила девчонку еще в тот день, когда открылось внезапно, что суженого при рождении вовсе не Евгением нарекли, а другим, чуждым славянскому уху, именем. Только ей на тот момент уже все равно было – любовь накрыла! Анькиным родителям выбор дочери не совсем по душе пришелся, только спорить не стали: «Взрослая! Решай сама». Вот и решила! А как Женьке свою упертую родню уговаривать пришлось – одному Богу известно…

На обручение такой праздник закатили – прямо свадьбу, с гостями, подарками. Так уж в жениховой семье заведено. Все честь по чести: встают приглашенные, будущим супругам всяких благ желают. Бабуся жениха поднялась – все примолкли уважительно. Во-первых, старейшина, не приведи Боже кому перебить – смертный грех! А во-вторых, любопытно всем, что же старушенция единственному внуку-то скажет – ведь тот в обход всех традиций пошел. Вот и дождались! Как пошла она вещать, мол, отступись, не позорь нас, не бывать свадьбе, пока я жива, прокляну, коль на этой женишься, да и глаза мне не закрыть, пока ты с ней. И дальше в таком духе. Анечка вся зеленая стоит, глазами хлопает, на жениха поглядывает.

А старая карга пуще распаляется: костылем стучит, слюной брызжет, седые космы из-под платка дыбом – смотреть жутко! В исступлении полностью на родное наречие перешла – шамкает, шамкает что-то непонятное. Языка будущей родни девушка тогда не знала, но нашлась ведь «добрая» душа – перевела. Если опустить цветистые восточные выражения, смысл сводился к тому, что бабуся призывала на голову будущей «внучки» все кары небесные. Сыпала проклятиями и сулила ей то бесплодие на вечные времена, то смерть. И так без конца…

И ведь никто не вмешался, не остановил смутьянку, видать, «акция» была тщательно спланирована. Раз уж парень не отступается, решили невесту измором взять… Что и говорить, скандал грандиозный, и какая после этого свадьба? Без родственников со стороны жениха, оказывается, вполне веселая…

Живут молодые и год, и два, и четыре. Хорошо живут, дружно. А детишек нет. Всех врачей обошли. Денег кучу отнесли. Эскулапы в один голос: оба здоровы. Теща призадумалась: «Уж не бабкино ли проклятие взыграло?». Решили и такой вариант проработать. Двенадцать лет хождений по мукам, беготни по колдунам, народным целителям, путешествий по святым местам результата не дали. Похоронили супруги последние надежды – не судьба, и успокоились. Чего уж – вот-вот сорок стукнет, какие там наследники! И раз, нежданно-негаданно – сюрприз. Женька на радостях со всей родней примирился, даже с бабкой. То-то поцелуев да объятий было, даже «чужую» готовы признать были.

Жить бы и судьбу похваливать, только будущей мамаше все хуже и хуже. Ребенок нормально развивается, а Анечка будто угасает потихоньку – то там кольнет, то тут заболит. День ходит, два пластом лежит. На шестом месяце такие боли в желудке одолели – спать перестала. У нее и раньше в этой области проблемы имелись, а теперь вовсе невмоготу стало. Не выдержала, к врачу пошла. Думала, скажут ей, гастрит, мол, разыгрался, в вашем состоянии бывает. А там не гастрит, не язва – онкология! И главное, оперировать уже поздно!..

Ани не стало через две недели после появления малыша на свет. А потерянного, убитого горем Женьку родственники вскоре едва ли не силком женили вновь. На «своей»… Не знаю, в данном случае имело ли место трагичное стечение обстоятельств или же все-таки обрушилось на молодую мать то страшное проклятье. Так или иначе, человека нет, малыша растит действительно чужая женщина. Поэтому, на всякий случай, берегите своих близких: не думайте о плохом, избегайте злых слов, как знать, а вдруг они и вправду убивают…