Быль.
Все имена и фамилии изменены.
Словесная аранжировка - моя.
Произошло это в первой половине 90-х годов, в Москве.
Мой замечательный приятель (по университету), подающий большие надежды физик, решил со своей подругой (не мной), заняться исследованием потусторонних явлений.

Началось все безобидно: по поводу его дня рождения, мы (его друзья), собрались, чтобы поздравить виновника и хорошо повеселиться. Скажу честно: пили много. Я имею ввиду мальчиков. Когда уровень алкоголя в крови уже гарантировал отсутствие сексуальных посягательств, но еще не убил эротических, одна из присутствующих девиц, ревнуя своего кавалера (не скажу к кому), решила кардинально (кивая на кадры идущего по ТВ ужастика) переключить наше внимание. Предложение было просто для исполнения и предвещало утоление некоего интереса. А именно: если потусторонние существа вездесущи, то должны же они хоть в каком-то количестве присутствовать и среди нас. Мысль о привидениях среди пьяных студентов вызвала здоровый смех и нездоровое любопытство.

Андрей (пусть мы так назовем героя) в свойственной ему манере поинтересовался: "А как, собственно, можно узнать есть ли они среди нас. Это же привидения".

Предложения были пестрыми и не умными. Начиная от "а давайте выключим свет" и до "будем звать их хором". Девочки не хотели, чтобы соседи вызывали милицию, поэтому от хора мальчиков отговорили.

Тогда Масяня (назовем так ревнивицу) предложила известный вариант с листом бумаги, где изображены буквы и цифры, а также ответы "да" и "нет".

Быстро состряпали сию конструкцию, приготовили подвешенную на нити иглу, выключили свет, зажгли свечи, взяли друг друга за руки и стали (с пьяным жаром и старанием) произносить заклинания. Некоторые улыбались.

После пяти-семи минут, когда все действо стало казаться ненужным, и мозг принялся изобретать новые варианты безобидных развлечений, в комнате резко повеяло холодом. Это, знаете, непохоже на свежий зимний воздух. Чтобы вы себе хорошо представили это, вообразите, что вы разгорячены водкой и полуторачасовой вечеринкой. Юноши активны и уже остроумны, девушки тоже слегка одеты... И тут вы трезвеете.

Не постепенно - сразу. Вроде щелкнули выключателем пьянства. Масяня своим идиотским голосом спрашивает: "Ты здесь, дух такого-то?" И иголочка показывает ответ "да". Уже никто не смеется. Парни делают вид, что все нормально, девчонки, не волнуйтесь. Мы, мол, если что - защитим. Девицы делают вид, что им верят. Голливуд для начинающих. Забегая вперед, скажу, Масяня плохо кончила, хоть и перестала вызывать всяких духов.

В тот вечер она задавала много вопросов. Пробовали и некоторые другие участники. Андрюша старался больше всех и что интересно - все записывал. Есть настоящая стенограмма всего, что творилось в ту ночь. В какой-то момент этот дух стал дико сквернословить. Стало понятно, что эта сволочь собирается от слов перейти к делу и учудить нам какую-нибудь пакость. Пришлось разорвать сеанс.

Сейчас, имея знания, я понимаю, что все мы делали неправильно, потому и последствия такие у активистов. Но вот чего ради я вообще села писать сей случай: Андрюха всерьез принялся за исследования. Он думал выяснить через бесов или духов покойных, где есть клад, либо каков способ быстрого обогащения (на дворе, напомню, первая половина 90-х годов). Целыми ночами он произносил заклинания, накупил книг по магии и оккультизму, приобрел даже какие-то статуэтки бесов, окуривания. В квартире родители ему бы не позволили, так он их дачу превратил в "храм" алхимика и мага. Три месяца человек не вылезал оттуда. Осунулся, перестал за собою следить, глаза красно-воспаленные, с девушкой своей "виделся" только по телефону. В начале он ее пригласил на дачу, но когда она там неосторожно то ли повернулась, то ли наступила или что сказала... Короче, выставил он ее оттуда. Хорошо, успела на последний автобус. Правда, проводил вежливо, объяснял свой поступок долго, подробно и непонятно. Она же за него сильно переживала: будто помешался. Я ее успокаивала испытанным рецептом: ты же знаешь, он у тебя увлекающийся. Перебеситься.

Родители его (я не сказала) работают в крупной компании, но в разных ее отделах. Подолгу бывают в Европе. Так случилось, что в эти три месяца они были дома мимолетно. О сыне особо не беспокоились: мальчик взрослый, на улице каникулы, денег на еду и поддержание дома - в избытке. Чего дергать зря ребенка?

А "ребенок" тем временем исписывал уже девятую или десятую толстую тетрадь (96 листов) своих опасных опытов. В сарай попала молния и подожгла его. Вовремя заметил и потушил. Жужа (назовем его девушку) и я спрашиваем: "Как можно в одиночку погасить пожар, Андрюша, ты нам свистишь!" Гениальный ответ: сарай маленький, чуть больше туалета, в нем две лопаты. И потом: там же не было молниеотвода (смертельная мужская логика!). И он надеется доказать ДВУМ ЖЕНЩИНАМ (!), что попадание молнии в его "чуть больше туалета" в деревне - обыденное дело. На крышу дома слетается несколько десятков ворон и целыми днями галдят там. Он смеется в трубку, рассказывает, как гонял их, потому что засрали всю крышу. А мы чуть не плачем - идиот! Это моя лучшая подруга. Я не успеваю ее успокаивать.

Когда господин исследователь собрался "для усиления эффективности" провести пару пробных "фокусов" на старом заброшенном погосте - мы не выдержали. Жужа заявила, что уйдет от него, если он немедленно не приедет в город, а я пообещала сжечь его дачу.

Он вернулся. Видно было, что раздосадован. Пытался уговорить ее, все время отгонял меня (надо наедине). Она же его любит. Уступит. И что, снова здорово? Нет уж. После трех дней словесных баталий он понял, что проиграл. Мы были неприступны. Как две взбесившиеся суки. Глазки у него потухли. Андрей и так приехал - на человека не похож, а уж теперь...

Через пару дней слышу мать зовет: "Мара, к тебе Андрюша пришел". Я выхожу, говорю: "Чего стоишь в прихожей? Проходи в комнату". А он (почему-то в шляпе) мне: "Марочка, родная, спасибо тебе (и прочее)". Я опешила. Говорю: "Может тебе, Андрей, свежих таблеток поесть?"

Дальше с его слов: "Вернулся я позавчера вечером домой после скандала с вами, достал бутылку водки, напился и не помню как уснул. Проснулся - голова бо-бо, во рту - кака. Смотрю - спал больше суток. Уже три часа ночи. Решил помириться с Жужей, ну и с тобою тоже. Конечно, сначала надо в ванну, зубки, там, почистить, позавтракать, одеть что-нибудь примирительно-демократичное. Сказано - сделано. Отмокал в ванне минут двадцать. Слышу - телефон звонит. Честно говоря, на тебя подумал. Только ты можешь набраться наглости звонить людям в четвертом часу. Вылезаю и расслабленный топаю к тумбочке. "Алло". - А в трубке тишина. Значит Жужа обиженно молчит. Я давай извиняться. Ни слова. Тогда уже я не выдержал и говорю: "Ты хоть бы слово сказала. Я же прямо из ванны - мокрый. Мне же холодно". А оттуда тишина. Ну я и бросил трубку. Даже штепсель из розетки вынул, чтобы не дозвонились. Утром, думаю, все будет проще. Подлил кипяточку, лег. И мучает меня мысль: не бывает такой тишины в телефонах. Всегда есть какой-то гул, потрескивания, шорохи, еще что-то. А тут - как будто она плотная. Вымылся, спустил воду, почистил зубы, оделся в чистое, костюм. Намазываю маслом хлеб, и тут снова звонит телефон. Я выхожу из кухни, подхожу к тумбочке, протягиваю руку, чтобы взять трубку и вспоминаю: я же штекер выдернул. Вот он, на полу валяется.

При этих словах он снял шляпу. Передо мной стоял двадцатитрехлетний парень. Весь седой. К началу нового учебного года у него выпал весь волос.