Я вырос, поступил учиться в университет, затем закончил аспирантуру, защитил диссертацию и стал преподавать в одном из столичных вузов. Время шло, моя жизнь текла ровно и спокойно, грешником я себя не осознавал, о молитвах, которым в детстве был научен, даже не вспоминал и нужды в покаянии не чувствовал. Случались заграничные командировки, новые знакомства, встречи с интересными людьми. Бывали частые посиделки с друзьями, что, увы, к хорошему приводит редко. Я начал выпивать, соблазнившись возможностью жить широко и в свое удовольствие.

Хоть воспоминания детства и молящаяся на коленях у икон мама иногда каким-то укором и отзывались в сердце, о них, да и о Боге, я старался не думать. Уж тем более не думалось о смерти и о том, что за все сделанное в жизни нужно будет отвечать. Я женился поздно, после тридцати, но образ жизни уже устоялся и я его не менял. Так проходили годы: в работе, шумных компаниях, вечеринках, поездках. Незаметно я пристрастился к спиртному. На людях, конечно, держался с достоинством, и об этом не догадывались, но страсть все больше мною овладевала. Внешне уверенный в себе мужчина, занимающий достаточно высокую должность, всегда хорошо одетый, как говорят, с располагающей улыбкой, но на самом деле я постепенно деградировал и в душе понимал это.

Часто после запоев приходилось вызывать знакомых врачей, чтобы восстановиться капельницами - очистить кровь. Но знала об этом лишь моя жена. Родители, которые приезжали к нам иногда из деревни, говорили: "Сынок, повернись к Богу, Он любит тебя и ждет покаяния", - но я (умный же - ученый!) просто этого не слышал. Считая их рассуждения примитивными, я снисходительно улыбался, целовал маму в щечку и продолжал выпивать, часто приходя домой под утро.

Не скрою, жене я изменял, хотя и любил ее. Она, как, наверное, всякая женщина, чувствуя это, сначала упрекала, иногда подолгу не разговаривала, но что она могла сделать? Материально они с сыном были от меня зависимы. По-прежнему уважаемый на работе человек, я, приходя домой, все чаще напивался, и остановить меня ни уговорами, ни слезами супруга не могла.

Атмосфера в доме сгущалась: какая-то мрачность нависла над нами, словно предчувствие недоброго. Да я и сам понимал, что так продолжаться не может. Иногда тянуло в церковь, но ложная боязнь увидеть знакомых останавливала. Сердце словно окаменело. Я никого не любил, меня ничто не трогало, ко всему относился безучастно, одним словом, внутренне дошел до предела. И вот случилось так, что один вечер изменил всю мою жизнь. Я пережил клиническую смерть. Я побывал в Аду... В тот день мы много выпили с друзьями в ресторане - приехал давний друг. Когда пришел под утро домой, меня встретила укорами жена. Наши отношения были обострены до того, что она уже не раз пыталась уехать к родителям. Я, не вступая в разговоры, пошел в кабинет и прилег. Не знаю, через сколько времени, но вдруг увидел себя как бы со стороны: как жена меня трясет, пытается делать искусственное дыхание. Вот она звонит, вызывая скорую. Очень быстро приехали врачи, засуетились вокруг меня... Я не сразу сообразил, что речь обо мне: "Пульс исчез, сердце биться перестало. Тело уже начало остывать"... Тут я понял, что я умер. Но, удивительная вещь, сознание не отключилось - все вижу и понимаю. Я почувствовал, что слишком поздно, ничего уже не могу изменить, воля словно парализована. Мое безжизненное тело лежало на постели, а я отправился в Ад.

...Помню, как попадаю в темноту. Темнота очень густая, она всего меня окружает, тянет вниз, на самое дно. Я сопротивляюсь, не хочу этого, но все мои грехи, сделанные в жизни, и, главное, пьянство предстают предо мной в красочных картинках и тянут все ниже и ниже. Не знаю, с какой скоростью я падал и какое время, но наступил момент, когда я увидел большой огонь. Страшно вспоминать! Это был не просто огонь, который мы разжигаем из веток в лесу или в камине, в нем было что-то жуткое, леденящее душу. Огонь нагонял ужас, а еще какой-то удушающий запах ощущался так остро, что, казалось, сейчас задохнусь. И вот я уже должен был упасть в самый жар, как чья-то могучая рука подхватила меня и пронесла прямо над огнем.

Я не видел Того, Кто держал меня, но это была сильная рука, рука моего Спасителя. Все, что я успел увидеть на дне Ада, так это огонь и людей, которые были в нем. Расположенные отдельными группками, они корчились и кричали от боли, горели и не сгорали. Потом, не знаю как, я пришел в сознание, вернулся на землю. В ужасе стал кричать жене: "Я в Аду, Ира, я в Аду!". Уже в теле соскакиваю с постели на пол, ступаю по ковру и чувствую, что ноги мои обожжены адским жаром. На ногах до сих пор, хоть прошло уже четыре года, остались заметные следы от ожогов и черная копоть, которая не смывается.

Это напоминание о геенне. Жена сердцем почувствовала, что все рассказанное реально со мной происходило. Оказывается, когда я умер, она упала на колени и молилась Господу перед иконой. Я долго отходил от случившегося. Отдалился от друзей, стал любить уединение, много думал и... начал молиться. Нет ничего важнее в этой жизни, чем подготовиться к жизни вечной, - вот что я понял и для чего, я так думаю, дано мне было побывать в Аду. Мне трудно объяснить, что именно во мне изменилось, но я стал другим, стал жалеть всех. Когда поднимали меня из ада, я почувствовал, как Господь любит нас! А еще я понял, как сильны молитвы родителей за детей своих, особенно матери: ведь мама всегда молилась обо мне. С женой мы повенчались, в церкви бываем вместе, стали духовно очень близки.

Хочется, чтобы все спаслись. Не дай Бог оказаться в том страшном месте, где я побывал...