А это случилось в прошлом году. Наш любимый участковый Иван Макарыч поймал с поличным злостную нарушительницу общественного спокойствия и расхитительницу народного добра Настасью Игнатьевну из второй парадной... Все знали, что она самогонщица и спекулянтка. Ее самогонный аппарат завонял нам весь подъезд и близлежащие к нему территории. Все стали писать заявления, ну и наш благодетель принял меры.

Игнатьевну взяли тепленькой, прямо на кухне, даже первочок спрятать не успела. Его, естественно, конфисковали, и как вещдок забрали полицейские. Дело заводить никто не стал, просто начальник ментовки приговорил Игнатьевну к большому штрафу и исправительным работам: она целый месяц ходила и на их участке полы драила.

Вроде все было ничего... Как вдруг наш сокол ясный Макарыч начал хворать. И температура у него, и понос, и голова болит... Орет сердешный на крик... Уж и врачиха наша участковая к нему приходила, и профессора ему родственники вызывали. Никто помочь не смог. Все говорили, что таких болезней наука не знает. А Макарычу все хуже становилось, местная алкашня уже поминки в подворотне справлять начала.

И тут я поняла, что надо действовать, иначе мы мужика потеряем. Я-то сразу поняла, где концы искать. Это была месть этой бессовестной бабы, старой сплетницы и распутницы Игнатьевны. У нас во дворе старухи давно поговаривали, что она еще и колдовством занимается. У нее для этих целей даже на чердаке всякие прибамбасы спрятаны, там она и вершит свои черные дела.

Ну ,я естественно, к своей подруге Шурке побежала. Она у меня женщина умная и в этом деле хорошо разбирается. Та посмотрела и сказала, что, действительно, на нашего драгоценного Макарыча наложено страшное заклятие. Я уж не знаю, чего Шурка там делала, я в этом не разбираюсь, но чего-то она долго ворожила, шептала, плевала и изготовила какую-то микстуру. "Это, - говорит, - термоядерное снадобье, лучшее в мире лекарство для нашего защитника и помощника".

В общем, взяли мы склянку и пошли его лечить. Сперва его жена нас не пускала, выгоняла и хотела спустить с лестницы. Тем временем Макарыч уже синеть начал и хрипеть. Мы поняли, что отходит болезный, ну и заперли его жену в туалете, чтоб не мешала. А сами стали наш элексир потихоньку с ложечки Макарычу в рот заливать. Оживать он начал прямо на глазах. Вы не поверите, но после Шуркиного средства он даже встать смог и форму надеть. Мы так обрадовались, что даже пообещали участковому, что больше не будем анашой у метро торговать. И в партию вступим. А еще дружинницами станем и будем отлавливать весь преступный элемент в районе.

В общем, история эта закончилась хорошо. Игнатьевну мы с Шуркой и еще некоторыми бабами из нашего дому выжили. Не перенесла она наших наказаний за содеянное и переехала. Теперь где-то в другом месте людям жизнь портит. А Иван Макарович наш потихоньку выкарабкался, теперь он уже почти здоров, только похудел очень сильно. Но мы с Шуркой стараемся его прикормить, все пирожки ему печем и сало жарим. Будем надеяться, что за лето он примет прежнюю форму.