Сайкс и Марли

Очень страшная картинка
 
Всего голосов: 215

Сайкс и Марли

Как холодно было в этот вечер! Шел снег, и сумерки сгущались. А вечер был последний в году — канун Нового года. В эту холодную и темную пору по улицам брела маленькая нищая девочка с непокрытой головой и босая.

Сайкс, удобно устроившись на коньке крыши, безразлично подкидывал на пальцах монетку, не глядя на результат — проклятый грош всегда приземлялся одной и той же стороной.

- Орел! - раздался скрипучий голосок из-за печной трубы.
- Да неужели? - мрачно ответил Сайкс, вновь подкидывая монетку. Опустил взгляд вниз на девочку, что куталась в свой куцый полушубок, укрываясь за выступом дома от промозглого ветра. Белокурые локоны припорошены снегом, босые ножки сине-лиловые, тонкие воробьиные пальчики прижимают картонную пачку к груди. Вдруг медный кругляш выскользнул из пальцев и полетел вниз с крыши, прямо в сугроб.
- Гусем пахнет! Хорош гусь! - жалобно скрипнуло создание, прятавшее свое тщедушное тельце за кирпичной кладкой.
- Гусь-то хорош, а нам что толку? - со злобой ответил Сайкс, демонстративно приоткрыв рот — вместо зубов в челюсти торчали бесчисленные мутные бутылочные осколки, - Есть-то нечем.

Живота у Сайкса и правда не было — вместо него под торчащей грудной клеткой свисали черные обмороженные лохмотья плоти, еле скрывавшие обнаженный позвоночник.

- Тебе-то еще ничего, у тебя хотя бы грош есть! - плаксиво ответил Марли, выбираясь из своего логова.
- Хочешь, отдам? Толку-то! - собеседник протянул длинными костистыми пальцами не пойми откуда взявшуюся у него монетку.
- И то верно. С глазами-то всяко веселее! - слепая морда повернулась к Сайксу, в пустые глазницы на вытянутом лице забился снег. Длинный нос, казалось, живший своей жизнью, задергался, засопел, после чего Марли тоскливо объявил, - Недолго ей осталось!
- Кому это? - удивленно завертел головой стекляннозубый.
- Балда! И зачем тебе глаза, коли не видишь ни черта! - выругался Марли, подтягивая за собой многочисленные цепи, с прикрепленными к ним тяжелыми железными шарами. Уселся на край черепицы, свесив уродливые культяпки — все, что осталось от ног, - Прямо под нами стоит, видишь? Лет семи отроду!
- Та, что спичками торгует? - Сайкс наклонился вперед, рискуя упасть прямо на девчушку, - Ну, вижу! Тебе-то чего?
- А ничего! Мне всегда — ничего, потому теперь и сижу здесь — с тобой! - продемонстрировал Марли тяжелые цепи.
- А и не жалуйся! - раздраженно бросил стекляннозубый, - Сколько ты таких не заметил, не увидел, сам глаза да уши закрывал, когда они тебя о корке хлеба умоляли? Все попередохли, в домах работных, да ямах долговых. Вот и сиди теперь, да делом занимайся! Делец чертов!
- Делец? - встрепенулся Марли, - Слышу-слышу! Идет, важный, напыщенный, как я в мои лучшие годы! Шубка соболья, сапоги скрипучие, шапка бобровая!
- Да молчи ты, не слепой! Ну-ка! - Сайкс вперился воспаленными красными глазами в высокую фигуру, важно вышагивающую по площади. Вот тянется к дельцу из-за угла беспалая рука нищего, кутающегося в свои лохмотья. Раздается жалобное, еле различимое за воем вьюги «Подайте Христа Ради!». Длинная изящная трость приземляется сначала на запястье попрошайке, а потом и на спину.
- Вот! Будешь! Знать! - наносил удары запыхавшийся делец, - Как! Приставать! К приличным! Людям!

Бродяга пытался отползти под защиту подоконника, забиваясь все глубже к стенке, пока делец яростно тыкал тростью в его убежище.

- Ну что, кидай свою монетку! - нетерпеливо поторопил Марли.

Медный грош кувыркнулся в воздухе, блеснул в свете газовых фонарей и приземлился на бледную, слегка синеватую от холода ладонь Сайкса.

- Орел! - огласил стекляннозубый.
- Я тогда…?- облизнул тонкие потрескавшиеся губы Марли.
- Давай, действуй-злодействуй! Я тут пока посижу! - отмахнулся хозяин монетки, не в силах оторвать глаз от босой девочки, что безуспешно пыталась зажечь спичку. Замерзшие скрюченные пальчики не слушались, ей приходилось быть ужасно осторожной, чтобы не сломать тонкую деревянную палочку. Наконец, огонек вспыхнул, и ребенок приник носом почти к самому пламени.
- Бедное дитя! - скорбно прокомментировал Сайкс.

Тем временем Марли с легкостью сиганул с крыши, приземлившись прямо на карету, что следом за давешним дельцом выезжала с площади. Колеса просели, раздался страшный грохот, когда бесчисленные цепи и грузила разбросались по крыше повозки, но кучер, казалось, ничего не заметил — он все так же продолжал кутаться в лохматый тулуп, прикладываясь к маленькой фляжке, пока гнедая лошадка неторопливо перебирала копытцами по снегу. Карета свернула за угол, оказавшись за спиной дельца и покинув поле зрения Сайкса, но тот даже не обернулся. Он знал, что будет дальше.

Когда повозка поравнялась с дельцом, что важно вышагивал по мостовой, брезгливо вороша снег тростью, Марли с невиданной ловкостью запрыгнул на спину кобыле и вцепился той гнилыми пеньками зубов в ухо. Несчастное животные взбрыкнуло, раздалось хриплое ржание, и лошадь понесла. Марли — и сам бывший делец - умел все рассчитать — господин с тростью не успел отпрыгнуть в сторону. Получив копытом по голове, он распластался на брусчатке прямо перед колесами повозки. Раздался влажный хруст, брызнула кровь, и карету повело в сторону.

- Тпрууу! - вознице удалось остановить запаниковавшую кобылу за секунду до того, как та влетела бы в какую-то лавчонку — Марли вовремя спрыгнул с широкой, как стол спины. Из кареты послышалась ругань, кто-то вылез посмотреть, что происходит. Чуть погодя раздался крик ужаса, когда пассажир увидел намотавшийся на колесо изломанный труп.
- Чего лыбишься? - спросил Сайкс вновь появившегося на крыше Марли.
- Сам знаешь! Не люблю я таких. Пусть мучаются, как я! - довольно проскрипел слепец.
- Давно ли сам…?
- Давно! - злобно прервал товарища закованный, - Как там девчушка?
- Умирает! - нарочито безразлично бросил Сайкс. Там, где раньше у него было сердце, теперь торчал кусок ледышки, но и он, казалось, дал трещину, принялся таять. Почему-то страшно болело в груди.
- А что, если…? - предложил было Марли.
- Орел! - отрезал стекляннозубый, подбросив монетку, - Сам видишь, не наша эта работа!
- А где же эти? С крыльями, арфами да мечами огненными? Рождество все-таки! Каждому по делам его! - обеспокоенно дребезжал голос товарища, - Да ты посмотри! Знаешь, что у нее сегодня было на обед? Суп из капусты! И вчера! И позавчера! Я все чую!
- И что? Делай дело и молчи, не трави душу! - нервно отозвался Сайкс, избегая смотреть на маленькую фигурку, в чьих руках то и дело вспыхивал и тут же гас дрожащий огонек, - Вот, это наш клиент!

Посверкивая маслянистыми глазами, тучный господин, то и дело оглядываясь по сторонам, вел за руку худенькую бледную девочку ненамного старше той, со спичками. На родственников они не походили — толстяк, одетый в дубленку с меховым воротником и шляпу-цилиндр никак не сочетался с тощей девчушкой, обряженной в дешевое, изукрашенное рюшами и оборками платье. Губы ее были кроваво-красные, будто бы накрашенные, а волосы завиты в причудливую прическу.

С легким звоном монетка кувыркнулась в воздухе и приземлилась на ладонь.

- Орел! - провозгласил Сайкс, - Моя очередь.

Он с лихим свистом приземлился с крыши прямо в сугроб и затаился. Толстяк нервно и торопливо тянул слабо упирающуюся жертву за собой следом. Проходя мимо укрытия Сайкса, он заметил блеск медного гроша. С трудом наклонившись, жирдяй потянул свои короткие пухлые пальцы в кожаной перчатке к монетке, и тут Сайкс выпрыгнул из снега, точно чертик из табакерки, на мгновение явив толстяку свою кошмарную наружность.

Стеклянные зубы, красные глаза, изрезанное и истерзанное тело, черный остов позвоночника на том месте, где должен был быть живот, выдранные с мясом гениталии — все это было слишком для маленького сердечка, с трудом бьющегося в жировой сумке. Тучный господин охнул и осел на мостовую, царапая грудь. Его прерывистое дыхание очень скоро остановилась.

Одурманенная опиумом или какой-то еще дрянью девчушка будто очнулась. Воровато оглянувшись, залезла рукой в карман толстяковой дубленки, вынула массивное портмоне и растворилась в бушующей вьюге.

- Совсем плохо! - скрипнул, будто несмазанное колесо Марли, кивая на фигурку девчонки со спичками, - У нее начались предсмертные видения… скоро все.
- Знаю! - нервно отозвался Сайкс. Очередная рождественская справедливость не принесла радости, - Что я тебе сделаю?
- Господь жесток, - задумчиво проговорил скованный.
- К ней?
- К нам! За злодеяния при жизни быть обреченным на злодеяния после смерти — жестокая кара!

Спустившись с крыши, Сайкс и Марли стояли рядом с девочкой, глядя на ее чернеющие пальчики, на бледное личико и затуманенные глаза, которыми та внимательно глядела на пламя последней спички. Последнее пламя в ее жизни.

- Брось монетку, а? - Марли толкнул под локоть товарища.
- Да бросал уже! Думаешь, не пробовал? - раздраженно отозвался тот, - И когда мальчонку собаки рвали, и когда полисмен сироту ногами забил, и когда нищенку в подворотне зажали…
- Ну ты брось! Еще разок! Чего тебе стоит! Целый день подбрасываешь, а ну как сработает?

Вздохнув — изо рта Сайкса не шел пар — стекляннозубый подкинул медный грош в небо, высоко, со злобой, так что он затерялся на фоне ярких холодных звезд, почти невидимых за бушующей вьюгой. С легким звоном кругляш опустился на полупрозрачную костлявую ладонь.

- Ну-ну, не томи! - нетерпеливо запричитал безглазый, тыкаясь носом в руку Сайксу.
- Орел, - горько ответил товарищ.

В отчаянии Марли обвалился на колени, прямо на промерзшую мостовую, воздевая изуродованные конечности к небу.

- О горе мне, горе! Я ничем не могу тебе помочь! Бедное дитя!
- Чуешь? - вдруг невпопад спросил Сайкс, кивая в сторону ярко освещенной витрины кулинарии.
- Чего?
- Гусь. Большой, вкусный, жирный.
- Ну чую, и чего? Ни тебе, ни мне все равно до Страшного Суда поесть не придется, - раздраженно ответил Марли, - А то и после.
- А знаешь ли ты хозяина этого прекрасного заведения, мой дорогой друг? - вкрадчиво спросил Сайкс.
- Как же не знать? Уж пятнадцать лет сидим на этой крыше!
- А давно ли ты внюхивался в его пропитанную жиром, маслом и кровью животных душонку?
- А не видел ли ты его матушку? Ту самую, что умом в прошлом году тронулась?
- Не видел ли? Смешно! - Марли раздраженно вперился пустыми глазницами в товарища, после чего втянул широкими ноздрями воздух, - Нету ее здесь. Может, померла, может уехала куда, поди знай теперь.
- А вот я знаю, - внимательно всматривался Сайкс в дородную фигуру хозяина лавки, мелькающую в окне, - В богадельню он ее сдал. Ту, что за городом. Сидит его мать-старушка, в четырех стенах заперта, мерзнет — на угле они экономят. А на рождественский ужин у нее, - он пожевал губами, звеня стеклом во рту, - Суп из гнилой солонины. Отравится старушка. И жить-то ей осталось… Всего-ничего. А все сын-молодец.
- К чему клоните, коллега? - весь подобрался Марли.
- А не кинуть ли нам за него монетку? Каждому по делам его, а? - не дожидаясь ответа, Сайкс подбросил грош щелчком большого пальца — невысоко, тот и двух оборотов не сделал. Как всегда, орел.

Холодный вихрь ворвался в разбившееся само по себе стекло — Марли выбил его цепью - качнул вздувшуюся тушу гуся, и горячее масло вперемешку с жиром плеснуло в лицо хозяина лавки. Тот заметался, завыл от боли и сунулся фартуком прямо в горящую печь. Ткань занялась мгновенно, пламя перекинулось на деревянную столешницу, запылали портьеры.

Вскоре окно вылетело от жара, бушевавшего внутри, и волна горячего воздуха омыла мостовую, растапливая снег вокруг маленькой фигурки девочки, что уже не стояла, а лежала ничком, медленно исчезая под белым покрывалом.

- Знатно горит, потрескивает! - довольно кивнул Сайкс.
- А толку? - скрипуче возразил Марли, - Ведь ее мать и завтра сюда же пошлет с теми же спичками. Живут на чердаке, щели соломой затыкают, жрать нечего. Глядишь, ей на том свете и получше было бы…
- Но-но, - пригрозил пальцем стекляннозубый, - А то ты сам не знаешь, как оно там. Ну-ка подожди…

И тощая истерзанная фигура исчезла в пламени горящей кулинарии. Через некоторое время весь черный, словно черт, товарищ вернулся, неся в одной руке кошель, а в другой — чудом не сгоревшего гуся. На худом плече висело усеянное искорками одеяло.

- Вот так! - довольно сказал он, заворачивая девочку в ткань и подсовывая ей под локоть блестящего от жира и обугленного с одной стороны гуся.
- А нам так можно? - с опаской спросил Марли, жадно втягивая ароматный пар, идущий от зажаренной тушки птицы.
- Черт его знает! - раздраженно ответил Сайкс, - Какая нам теперь разница. А у нее… Все еще впереди.

Сайкс и Марли, наконец, удовлетворенно кивнули, оглядывая содеянное. Бушующее пламя пожара ничуть не угрожало девочке, лишь согревая ее. Скоро она придет в себя — Марли чувствовал это своим чудесным носом. Переглянувшись, рождественские ангелы дружно взлетели обратно к своему посту на коньке крыши.

Автор - German Shenderov

Раздел: 
  • Полёт фантазии
Всего голосов: 215

Комментарии

Аватар пользователя Джейд Лотос
Джейд Лотос
Неожиданно...но та-ак мило...
+1
-17
-1
Хорошая сказка под новый год, спасибо.
+1
-7
-1
Господи.... как хорошо, что кто-то все ж исправил эту грустную сказку Андерсена!! Мне так всегда ее было жалко, эту девочку.. Автор, спасибо Вам за такую прекрасную альтернативу!!! Никогда не думала, что ее можно спасти! Спасибо от души! Реально, это чудо в НГ! Спасибо!!!)))
+1
+10
-1
Вот видите, в жизни все поправимо! ;)
+1
-1
-1

Выскажись:

просим оставлять только осмысленные комментарии!
Ненормативная лексика и бессодержательные комменты будут удаляться, а комментатор будет забанен.
Отправляя комментарий вы подтверждаете, что не указывали персональные данные
Вверх