Я чувствовал облегчение, чувствовал, что начал освобождаться от сковывавших меня боли и чувства тяжести, давивших изнутри и тянущих меня вниз на протяжении последних нескольких месяцев. Прочных связей или друзей мне так и не удалось здесь завести даже спустя продолжительное время. Сидя в одиночестве у себя дома и копаясь целыми днями в графиках, я чувствовал, что постепенно схожу с ума. Это по своему казалось мне забавным.

Всю свою жизнь до этого я считал, что являюсь чистым интровертом и предпочитаю одиночество. Но оказавшись здесь, в Аляске, я постепенно осознал, как глубоко ошибался насчет себя. Я плохо переносил длительную изоляцию от живого общения. Поэтому новость о том, что мой старый друг, с которым я познакомился ещё в школьные времена, недавно купил в одном из посёлков недалеко от Джуно себе дом и собирается начинать здесь новую жизнь, стала для меня глотком спасительного воздуха. Я был рад тому, что меня ещё не скоро придется хоронить под специально посаженной сосной на горе Монарк. Поэтому как только Патрик окончательно переехал, я смог освободиться от своей работы, выбил себе короткий отпуск, быстро собрался, и снежным днем 17 февраля выехал к нему.

Всю дорогу меня не покидало странное предчувствие, что-то вроде настороженности произрастало изнутри меня и как шестое чувство, тихо говорило мне, что ехать не стоит. Как будто в подтверждение этому по дороге разыгрался сильный ветер, поднявший метель, из-за чего видимость была просто отвратительной, а несколько раз мою машину чуть не занесло на встречную полосу. В один из таких замесов, когда я из-за опасения попасть в ДТП, остановился, на дорогу выскочила молодая косуля и замерла, глядя на меня. Я с удивлением посмотрел на неё, так как обычно дикие звери быстро убегали, оказавшись на проезжей части. Но эта косуля неотрывно смотрела на меня на протяжении полуминуты, после чего повернулась и, перебежав дорогу, скрылась в чаще леса.
Через несколько секунд я вышел из ступора, сковавшего меня после произошедшего, завёл мотор и продолжил путь. Больше со мной по дороге, благо, ничего не произошло.

Спустя минут двадцать я достиг Рэдкрика — посёлка, возле которого жил Патрик. Не заезжая в сам посёлок, я свернул на боковую трассу, и вскоре выехал на улицу, застроенную новыми коттеджами. Дом Патрика находился в конце этой улицы, такой же коттедж, построенный с уклоном в скандинавский стиль. Надо сказать, нетипичное для Америки архитектурное решение.
Тут я увидел его. Он стоял в конце улицы, перед тропинкой, ведущей в его дом, улыбался и махал мне рукой. Я быстро подъехал, вышел из машины, и поздоровался со своим другом, с которым не виделся уже больше года. Радость охватила меня и я забыл о том, что я чувствовал и видел пока ехал сюда.

Патрик помог мне вытащить мои немногочисленные вещи и, заперев машину, мы пошли по тропинке вверх на холм, на вершине которого среди деревьев стоял коттедж. В отличие от соседних домов, расположенных прямо у дороги, коттедж Патрика располагался в глубине участка, скрываясь в тени деревьев, посаженных, похоже, пару десятилетий назад.

Всё время, пока мы шли к дому, мы с Патриком разговаривали о том, как проходят наши жизни, и что привело нас в такую глухомань, чуть ли не на край света. Я рассказал ему свою историю о том, как меня перевели по работе сюда в местный отдел в Джуно, из-за чего мне пришлось оставить всю свою прежнюю жизнь в Миннесоте и перебраться сюда. Патрик в свою очередь рассказывал, как он устал от жизни в большом городе, среди большого скопления людей. Ему хотелось тишины и спокойствия. И как бы ему не нравилась наша родная Миннесота, ему захотелось пожить в северном климате и среди северной природы, которые ему всегда нравились. Поэтому, заработав себе в Миннеаполисе неплохое состояние, он купил себе здесь жилище, и перебрался. Теперь основным средством его дохода стал фриланс, благодаря чему он мог спокойно здесь спланировать свою дальнейшую жизнь. Надо сказать, для такого балагура и приколиста как он, это было очень странное решение. Всю свою жизнь я помнил Патрика как человека, не способного ни дня провести без компании друзей, а то и полноценной вечеринки. Но в тот момент я отбросил эти мысли, решив, что мой друг изменился.

Мы вошли в дом. Коттедж Патрика представлял из себя одноэтажное здание с гостиной, совмещенной с кухней и несколькими комнатами, в которые вёл коридор, уходивший в сторону от кухни. Что меня удивило ещё больше, всюду стояли нераспакованные коробки с мебелью, посудой и другими бытовыми вещами, которые мой друг ещё не успел расставить. Учитывая, что с момента его переезда прошло несколько месяцев, было удивительно, как он до сих пор не разложил все свои вещи. Приглядевшись к коробкам, я обратил внимание, что многие из них покрыты тонким слоем пыли, а означало это лишь то, что к ним давно никто даже не притрагивался. Я спросил у Патрика, с чем связано такая долгая распаковка вещей, на что он отмахнулся, сказав, что из-за плотного графика у него нет времени на это. Меня это не убедило, но я решил не концентрироваться на этом. Опять же, может, все эти странности объяснялись изменениями в личности моего друга и к ним всего лишь нужно было привыкнуть.

Патрик вскипятил воду и заварил чаю, после чего мы сели обсуждать, что происходило с нами всё то время, пока мы не виделись, а также вместе вспоминали наше детство и другие тёплые моменты, прожитые вдвоём. В этот миг он удивил меня сильнее, чем когда-либо за сегодня. Он будто мало помнил о том, что происходило с нами, пытаясь делать вид, будто все эти воспоминания есть у него, соглашаясь чуть ли не с каждым моим утверждением, но притом задавая кучу вопросов, которые, помни бы он на самом деле всё это, не стал бы задавать. Неужели я пропустил, как у моего друга случилась амнезия? Да не могло такого быть, я бы был одним из первых, кто узнал бы о чем-то подобном, если бы что-то такое случилось. Ради проверки, я стал придумывать ложные истории, то, что никогда не происходило с нами, но что якобы я помню. Худшие мои опасения подтвердились, когда Патрик стал соглашаться с моими рассказами, будто бы он их также помнит. Похоже, с моим другом действительно что-то случилось, и я собирался это обсудить с ним позже. Такое нельзя оставлять без внимания.

Тут я вспомнил, что забыл свой телефон в машине, и отлучившись, быстро направился в сторону своей Ауди, чтобы забрать его. Возвращаясь назад, я заметил почтовый ящик, стоявший сбоку от дома, на который не обратил внимания изначально. Почтовый ящик был почти целиком забит письмами, некоторые из них, кажется, даже упали в снег. Я подошёл к нему и стал разбирать письма, позже планируя узнать у Патрика причину, почему он перестал читать почту и освобождать ящик. Большинство писем представляли из себя счета за коммунальные услуги, но среди них было одно, привлекшее моё внимание. Это была открытка-фотография, на которой был изображен Патрик, обнимающийся с красивой девушкой. На обратной стороне открытки была слегка размокшая надпись: “С переездом, любимый! Жду от тебя скорейших вестей, напиши мне. Целую, Анна.” Открытка была датирована сентябрем прошлого года. Я почувствовал, как по моей спине пробежал холодок. Ладно ещё коммунальные счета, но как Патрик мог пропустить письмо от любимой девушки? С моим другом что-то точно было не так, и теперь я осознал, насколько же, вероятно, всё зашло далеко. Похоже, Патрику требовалась помощь, возможно, даже медицинская. В своей голове я начал строить планы, как буду уговаривать Патрика посетить психолога, а может даже повезу Патрика к нему, если потребуется. С этими мыслями я вернулся в дом, решив пока умолчать о найденных письмах и открытке.

Позже друг показал мне комнату, где я буду жить. Она была небольшой и уютной, с видом из окна на прекрасную горную тайгу. Патрик заметил, как я рассматриваю вид из его окна и предложил в один из дней сходить туда, в горы. Я сделал вид, что с удовольствием согласился. Но сегодня мы решили ограничиться старой доброй игрой в плойку и, решив не терять времени, заказали пиццу, дождавшись которую мы сразу расположились на диване, и запустили Marvel Ultimate Alliance 2. Весь оставшийся день и вечер мы провели за игрой, одновременно с этим быстро расправившись с пиццей и изредка разговаривая. Всё это время Патрик продолжал задавать вопросы касаемо нашего прошлого, на которые я, испытывая напряжение, со временем перестал отвечать, пытаясь отвести темы в сторону. В какой-то момент я спросил его, ради чего он купил себе такой немаленький дом в спокойном месте на самом деле, заметив также, что обычно такие дома покупают молодые семьи, на что Патрик, усмехнувшись, промолвил: “Ну а кто сказал, что у меня не будет семьи? Осталось найти девушку, подождать, и всё будет. Я же не просто так купил, а с расчетом на будущее”. Я улыбнулся, но в душе у меня всё кричало: “С ним точно не всё в порядке, он забыл, что у него есть девушка, он забыл всё своё прошлое, ему точно нужна помощь!”. Мы продолжили играть, но теперь совсем молча. Я старался избегать вопросов и взглядов Патрика.

На часах было около 21:20, как в доме неожиданно пропало электричество. Когда это произошло, я положил геймпад и, удивлённо посмотрев на Патрика, спросил его, надолго ли это, и что нам стоит делать. Я заметил, что его глаза забегали, будто что-то ища, но затем его лицо приняло обычный вид, он пожал плечами и сказал, что такое часто бывает в этом районе, особенно зимой из-за погоды, и что скорее всего причина пропажи электричества в том, что выбило пробки. После этого он поднялся с дивана, включил фонарик на телефоне и прошёлся по гостиной, щёлкая выключателями. Я встал, включил фонарик и пошёл за ним. Патрик будто в прострации бродил между комнатами, словно не зная, что нужно делать, затем подошёл ко мне и растерянным голосом произнёс:

— Рон, нужно включить генератор, не мог бы ты сходить в мастерскую и сделать это? — После чего вопросительно уставился на меня, отчего мне стало не по себе.

—Но я не живу здесь, и не знаю, где мастерская, почему ты сам не можешь сходить? — Спросил я у Патрика. В этот момент его лицо побагровело и приняло такую неестественно злобную гримасу, что я замер, и не мог произнести ни слова. Однако спустя несколько секунд его лицо вновь стало обычным.

— Хорошо. — Сказал он, накинул куртку и вышел из дома, хлопнув дверью.

Я остался стоять посреди тёмной гостиной, освещаемой лишь слабым светом луны в окне и моим фонариком. Теперь ощущения от этого дома изменились относительно того, что я почувствовал, когда впервые подошёл к нему. В доме было жутко. На стене под светом луны выросли и застыли большие тени, а тишина была такой, что каждый скрип отражался эхом в ушах. Я повернулся в сторону кухни. Вид тёмного коридора, уходившего от неё и полностью погрузившегося во мрак из-за отсутствия света, спровоцировал мой мозг рисовать самые странные и жуткие образы, которые могли бы находиться в этой бездонной мгле.

Я решил отвлечься от мрачных мыслей и тревоги и вернулся к дивану. Решив отвлечься и скоротать время, пока Патрик не вернулся, я разлёгся и запустил игру на телефоне. Пройдя несколько уровней, я не заметил, как быстро пролетело время. Закончив очередную коробку в Cut the Rope, мой взгляд упал на часы. С момента ухода моего друга прошло двадцать пять минут, а он всё ещё не вернулся.

— Да что ж за чертовщина сегодня с ним творится? — подумал я. Решив, что, возможно, моему другу нужна помощь или с ним что-то случилось, я надел куртку, обулся, вышел из дома, прикрыл дверь и включил фонарик. От неё в сторону леса, возле которого должна была стоять мастерская, тянулась цепочка следов. Я пошёл по ней, переступая через сугробы. Через несколько метров неожиданно следы повернули в сторону от того, где должна быть мастерская, что напрягло меня ещё больше. В этот момент я услышал, будто за мной кто-то идёт. Я повернулся и направил свет фонарика в темноту, но никого не увидел.

— Рик, это ты? Давай прекращай эти приколы. — Сказал я в темноту. Ответа мне не последовало. Я чувствовал, как мое сердце всё больше сковывает страх, но я решил продолжить идти по следу, надеясь найти своего друга. Шум отдалённых шагов преследовал меня, но мне будто удалось себя убедить, что это моя разыгравшаяся фантазия создаёт такую жуткую звуковую иллюзию.

Неожиданно следы закончились. Я остановился и осветил пространство вокруг себя. Дальше начинался лес, у входа в который росли небольшие ели, будто проросшие через сугробы. Но никаких следов или признаков, указывающих на то, что Патрик пошёл дальше, не было.

— Рик, эй, ты где?! — Крикнул я и прошёл чуть ближе к лесу. Ответа не было. Решив, что с этим стоит заканчивать, я осветил пространство вокруг себя и сбоку заметил небольшую прямоугольную постройку, напоминающую строительную бытовку. От той к дому тянулись провода, которые мне с трудом удалось разглядеть в темноте. Похоже, что именно это помещение выполняла роль мастерской, куда должен был направляться Патрик. Однако почему следы тянулись не к ней, а в лес? Решив сначала включить электричество, а затем найти своего друга, а, возможно, учитывая его состояние, и позвать кого-нибудь, я направился к мастерской. Звуки чужих шагов не оставляли меня. Стоило мне остановиться, как они заканчивались, но как только я продолжал свой путь, они тоже продолжались. Мне становилось всё более жутко, но вот наконец я подошёл к постройке и распахнул дверь.

Света в мастерской не было, как и везде вокруг. Но это не было тем, что привлекло моё внимание: в дальнем от меня углу, в полусидячем состоянии, облокотившись об генератор, лежал Патрик. Лежал он без куртки, лицо его было бледным, и похоже, он был сознания.

— Рик! — я подскочил к своему другу и стал интенсивно трясти его за плечи, бить по щекам. Реакции никакой не последовало. Я уже собирался брать его на руки и тащить в дом, когда неожиданно, он открыл глаза, и слабеющим голосом произнёс:

— Он здесь…

После этого он снова отключился. Все дальнейшие мои попытки растрясти его и привести в чувство, задать вопрос, кого же он имеет в виду, не увенчались успехом. В этот момент я услышал скрип снега за своей спиной, звуки сапог, ступающих на пол. Дикий страх забился в моей груди, но несмотря на это, с неимоверным трудом у меня получилось повернуться. Крик ужаса застыл у меня в горле. У порога мастерской стоял тот, кто был почти один в один похож на самого Патрика, словно был его отражением или двойником.

От одного взгляда на этого “лже-Патрика” меня пробил дикий ужас. На лице “лже-Патрика” сияла широкая улыбка почти от уха до уха. Но она не выражала никакой радости, счастья, или вообще чего-то светлого. Она была подобна оскалу дикого зверя, готовящегося к нападению на свою жертву. В его глазах же темнел мрак, точно такой же, какой я видел, когда пропал свет в доме. Глубокий, жуткий и бездонный.

“Лже-Патрик” открыл рот и начал что-то говорить, но слов я не слышал. В моих ушах раздался громкий звон, из-за чего я присел на пол. В глазах начало темнеть и последним, что я увидел, был двойник Патрика, медленно приближающийся ко мне.

Проснулся я в неизвестной мне больнице, под капельницей. Через несколько минут в палату зашла женщина, видимо, медсестра и, увидев, что я очнулся, позвала кого-то в коридоре. В палату зашли мужчина в пальто и полицейский. Они долго разговаривали со мной, начав с простых вопросов и, заканчивая моими воспоминаниями о произошедшем. Как оказалось, это были следователи, занимавшиеся делом Патрика, и что в больнице я лежу уже больше недели. Они рассказали, что я пропал несколько дней назад. Меня обнаружили местные жители, услышавшие крики посреди ночи, исходящие от дома Патрика. Помощь сразу была вызвана. Я задал вопрос о своем друге, после чего следователи переглянулись, а затем один из них обратился ко мне:

— Патрик Фостер действительно проживал здесь с августа, но он почти не появлялся в городе, а начиная уже с сентября он пропал без вести. Мы ищем его уже почти полгода, но пока без результатов. Что вам известно о нём?

Они стали задавать мне вопросы касаемо Патрика и обстоятельств нашей встречи, однако к моему рассказу они отнеслись скептически. Затем вернулась медсестра и сообщила, что время посещения окончено, после чего они ушли, взяв с меня расписку о невыезде.

Вскоре меня выписали, после чего я поселился в гостинице. Я не мог выехать из посёлка ещё на протяжении нескольких дней. Меня ещё пару раз вызывали на допросы, касаемо исчезновения Патрика, но моему рассказу так никто и не поверил. В конечном итоге мне рекомендовали посещение психолога и отпустили. Мне оставалось забрать свои вещи из дома Патрика и я мог спокойно возвращаться в Джуно. Вещи из дома я собрал быстро и сумбурно, так мне хотелось поскорее убраться из этого места. Садясь в машину, я в последний раз оглянулся на дом, где некогда жил Патрик. Впервые я обратил внимание, что все окна покрылись пылью и грязью, так давно их никто не мыл.

После возвращения в Джуно я так и не смог до конца наладить свою жизнь. Меня по сей день мучают кошмары, где я вижу Патрика посреди тёмного леса. Из-за всего этого я действительно стал посещать психолога, так как мое самочувствие значительно ухудшилось. Но что хуже всего, иногда, идя по улице, в толпе я вижу ту сущность, что выдавала себя за Патрика и чуть не убила меня. Он выглядит точь-в-точь как Патрик, но его взгляд выдаёт его. И что хуже того, однажды рядом с ним я увидел себя, словно своего брата близнеца. Они смотрели на меня своими холодными глазами, прежде чем через пару секунд растворились в толпе. Мне становится всё хуже и хуже, я шугаюсь от каждого стука и шороха в своей квартире. Похоже, скоро мне снова придётся переезжать…